По людям в жизни я не стрелял –
ни по убийцам, ни по мошенникам,
но по фанерным палил мишеням я,
не отрывая рук от руля.
Нам разъяснили: мишени – враг,
и я из джипа бил на ходу по ним,
они давно уже были трупами,
а я уняться не мог никак.
Они не прятались от погонь
и не просили других о помощи.
Ученья кончились, но потом ещё
не прекращал я вести огонь.
А утром вновь занялась заря,
и небо было пурпурно-розовым,
шли по степи бедуины с козами
(«эзим» – узнал я из словаря).
С рассвета день набирал разгон.
Я отдыхал и душой, и нервами,
а силуэты врагов (фанерные)
собою застили горизонт.
Они не рухнули от огня,
хоть попадания были меткими,
и ощутил я вдруг – всеми клетками –
что молча судят они меня.
Потом свезли их на край земли
и в яму сбросили, и сожгли.
Они, горя, улетали в небо и
там растворялись, как будто не были.
По людям в жизни я не стрелял...
1998 год