…И город проглотил меня с утра,
Срыгнув продуктами сгорания бензина,
И было небо серо-буро-синим, –
Подобием нехитрого шатра.
На крыши, в узел стянутых, машин
Ложились блики не проснувшегося Солнца.
Теперь я знал, откуда бред берется,
С каких недосягаемых вершин.
На перекрестке, сдавленном узлом,
На жарком ложе разукрашенной ромашки,
Сегодня находились те тормашки,
Которыми пришлось лететь потом
Под зарево, как в кровь разбитый Дон
Срывался с крыльев великанов..., то бишь – мельниц.
И мысли, пострашнее тощих пленниц,
Протискивались к здравому с трудом.
И пробки тоже созданы Творцом,
Мы ими заткнуты, хоть сами их заткнули.
Ну а меня настолько завернули,
Что, выстрелив в конце, я стал отцом.