Я окружаю себя недвижными
Бездушными темными лицами.
Я озаряюсь пустыми глазницами,
Страшно следящими за убийцею.
Я играю с куклами. Ради забавы.
Я истязаю их слабые тела.
Они думают, что они здесь правы,
А я же знаю, что прав здесь я.
Прав я не согласно некой истине,
Поскольку истины и нет нигде.
Прав я, потому что вытяну
Из этих кукол последний жизни след.
И снова тщедушные ручки хватают пустоту,
Содрогаясь в болезненных спазмах.
-Тише, дети мои, я иду.
Дети же тому ни разу не рады.