Перед рейсом заглотив мензурку
В дьюти фри, как водится, на треть,
Улетел от Лёни Саныч к туркам
Десять дней жену на солнце греть.
Там ему, вестимо, светит скука
«Со своей» среди Наташ и Зин…
В общем разгундосился, как сука,
И меня до пуза прослезил…
Нет чтоб посидел за стойкой барной,
А с утра – на службу делать брак.
Вот вернёшься – я тебе, коварный,
Намотаю сопли на кулак!!!
***
Скоро осень рассупонит гусли
И на холке зазвенит мездра.
Ты за нас тут, Саныч, не волнуйся –
Это там инклюзив и разврат.
Это там на круглый год нетрезвых
Дайверов из северных держав
Водят удивляться с волнореза
Ребятню мамаши в паранджах.
Будешь со стюардом квасить в Иле,
Чтобы рвотный оправдать позыв,
Попроси, чтоб чартер посадили
Прямо в море – им-то до …
Не башляй в общаге за закуску,
А в воде с планктоном чередуй,
Так, чтоб турки не имели спуску
Начиная с водных процедур.
Говорят, у них там, типа, рынок,
Так поглубже засупонь гроши.
Будут бычить ценник – сразу в рыло,
Но без фанатизма – для души.
Не видать нам в жопах мира счастья,
Из-под крана холоней вода.
Подкоптишь мотню – и возвращайся.
Что ли дома «моря» не видал?
***
Здравствуй, Саныч! Два часа неполных
Не писал – со временем затык.
А вапще тебя еще тут помнят,
Не считая шибко занятых.
Ты ведь знаешь, что в России осень –
Не открытка с первым сентября,
Хоть со школьной парты «рубят-косят»,
Не считая тех, кто по морям
Об кораллы канифолит пятки
И хохляцкой плотью дух целит.
Сам-то я в экзотику не падкий
Мастер Кард платить за целлюлит.
Ну, могу какой-нибудь грудастой
Поэтессе, хоть не ловелас,
Почитать себя сквозь трубку с маской,
Скромно плавки приспустив до ласт.
Но не боле. Это ты там чайкой
Дрянь с руки глотаешь на лету,
Правда, люди говорят, турчанки
С наших рифм впадают в колотун.
Но в морской пучине кучерявясь,
Ты патриотизма не теряй,
Ведь Хургада – это не Челябинск,
Хоть на слух такая же херня…
***
Третий день ни слова, паразит,
Ни письма, ни жалкой бандерольки.
«Как дела» стремаюсь и спросить,
Чтобы тут же не извлечь уроки.
Ведь божился всяко, что четой,
Под приглядом едешь к басурманам.
Поимел бы совести чуток,
Не в пример схомяченным бананам
Или что ты там такого жрёшь,
Что зацвёл курортными угрями?
Косо, Саныч, смотрит молодёжь!
Cтарики тебя не одобряют!
Чай, босым не ходишь по росе
И от прежних рифм воротишь ухо?
Чем тебя там кормят на десерт,
Родине противно даже нюхать.
Кто-то в море плещется и рад,
А кому-то гордость жмёт в коленках,
Так что сядешь жрать свой фуагра –
На досуге вспомни Литвиненку…
***
Так уж вышло, что ни до, ни после,
В аккурат к туманам и дождям
Ты слинял… и я опять про осень
Грусть вбиваю в твой копчёный жбан,
Как слова отчаянья в скрижали,
Вечный брату своему не страж.
Интересно, Саныч, уезжая,
Эту грусть возможно сдать в багаж
За доплату, если с перевесом,
И забыть о ней как таковой,
Боль утраты утопив в «Эфесе»
И закушав сверху пахлавой.
Несмотря на все паллиативы,
Перманентно мы по октябрям
В меру политически активны
(местный исторический обряд).
Не заткнуть нам рты семью хлебами
И батоном «докторской» вдогон, –
Мы давно не лаптем щи хлебаем
И посудой хлещем самогон.
Ты не думай, что на счастье квоты
Кто-то ввёл , а «на морях» – балдёж,
Жизнь говном назвали идиоты
Потому, что запах, да, похож,
Но сезонный выход для рефлексий
И фантомной немощи наркоз
Мы находим в непрерывном сексе
С чётким списком разрешенных поз,
Как герой-любовник в жёстком порно
(кладезь эротических причуд),
А по факту – ни икнуть, ни пёрнуть,
Чтобы кончить – я вапще молчу.
Укатаешь в сны болячки за ночь,
А наутро… снова не герой.
В общем, в октябре у нас, Сан Саныч,
Депрессивный в массе регион.
То, что не ответишь, в общем, по х@й,
И, признаться, рифмы бахрома
Не к лицу челябинскому лоху.
Выпей раки и сходи в хамам.
Погуляй, чтоб отдых встал в печёнках
На ближайших пару-тройку лет…
Кстати, наши, в основном девчонки,
Поголовно шлют тебе привет.