***

Бог умеет лелеять, пестовать, но с тобой свирепеет весь: на тебе ведь живого места нет, ну откуда такая спесь? (Вера Полозкова)


Детка-детка, такая дерзкая — так и хочется усмирить.
На тебе ведь живого места нет, так откуда такая прыть?
Перестань уже слишком умничать. Что пытаешься доказать?!
Кто-то, может быть, скажет: «Умничка» и кивнет палачу: «Связать!».

Перестань уже рваться в стальную дверь, кидаться мякотью напролом!
Бедная девочка, поняла теперь, что такое играть с огнем?
Да, я знаю, что снова встанешь и придумаешь свой гамбит.
На тебя ведь без слез не взглянешь — сердце мается и болит.

У тебя уже корни с проседью и в душе пустота-тюрьма.
Ты ж едва выживаешь осенью, а ведь скоро совсем зима.
Признайся, райское ты исчадие, покивай, раскайся, в конце концов!
Сколько можно кричать в отчаяньи, но пытаться держать лицо?!

Смотришь волком, рычишь, щетинишься. Ты же вся уже на излом!
Ты же с места уже не сдвинешься, истекая кровью со всех сторон!
Ты же вспорота и растерзана, еле дышишь – как с хрипотцой.
Но еще отдаешься дерзостью, рвешься в неравносильный бой.

Да пошли ж уже ей, всевышний Господи, и протекцию, и Эдем!
Она с этими-то погостами съедет крышею насовсем!
Пожалей, пожалуйста, Милосердный, и немного вознагради.
Ну, хотя б за ее усердие и за пули в ее груди.