Книга вторая. Метаморфозы.
МЕТАМОРФОЗЫ
Царь Мидас у Бога-громовержца,
Жадностью завистливой точим,
Дождь златой выпрашивал…
От Зевса
Милость ту он в руки получил.
Наказаньем стало награжденье:
Превращалась в золото еда,
Женщины – от рук прикосновенья –
И вино в бокале, и вода…
А когда голодный и дрожащий,
И опавший с тела и лица,
Он вернул назад Златую Чашу,
Грязи ком остался от дворца.
……………………………..
Так и Осень: поначалу златом,
Ожерельем радужным манит;
Умопомрачительным нарядом,
Тайнами и чарами пьянит…
А когда в октябрьской непогоде
Растворится терем тот златой,
Мы увидим в нищенке – природе
Торжество распада и покой.
1997
ОСЕННИЙ КАННИБАЛИЗМ
Осень – это пиршество распада,
Время пробужденья мертвецов...
Мертвые опять с живыми рядом,
Дети вновь приветствуют отцов.
И не странно, что неразличимы
Мертвые с живыми – как одно,
И каннибализм неусмиримый
Глушит карнавальное вино.
Но вина хмельного и не надо:
Все пьяны от злата и дождя…
Женщины – вакханки и солдаты
Рвут на части толстого вождя…
На чурбан осенней гильотины
Опускает голову земля…
И приток почуя мертвечины,
Воронье слетает на поля.
1997
СТРАНА ВОДЯНЫХ
1.
Тишина осенняя, как призрак…
В нее червь возмездия проник…
Все ее причуды и капризы –
Подземелья варварский язык.
………………………………..
Дождь осенний путника намочит,
Одарив гражданством под землей…
Человек – святой или порочный –
Не минует участи такой…
Он пойдет по лужам, не заметив,
Что из них ласкаются к нему
Чьи-то клешни, щупальца и сети
Зеленью подернувшихся рук…
А когда туман его закружит,
Подтолкнет к расщелине хвостом,
Он увидит вдруг изнанку лужи…
И оставит душу в мире том.
………………………………..
2.
Осень – исполнение проклятий…
С ней приходит царство Тишины.
Саламандры переменят платья
И на бал поедут водяных…
Раки с лягушатами исполнят
Песни на старинные лады…
Змеи приползут с червями о бок
В ожиданьи праздничной еды.
Проплывут медузы в небе склизком…
Водяные станут танцевать,
И наступит время василисков
В бездорожье жатву собирать.
1997
БЕЗДНА
Роман Достоевского «Бесы» –
Копошащийся червь подстрочный,
Обнажающий язвы бездн,
Человеческих бездн – и прочих…
На стене красноватый жук
Разъедает грим принцу Гарри…
И от варварски – красных рук
Погибает невеста в гари…
Хромоножки безумной взгляд
Застывает, как лик иконы…
Губернаторский маскарад
Обращается в хлам паленый…
Новорожденный видит мир,
Перевернутый и кошмарный…
А церковный напевный клир
Все звучит и звучит в тумане…
Смертно холодны пруд и грот…
Грязь осеннюю бьют ногами;
И она заползает в рот,
Человеческий рот – с зубами.
1997
ФАРАОН
Тихий склеп… В его каменном зале
Ты искала чудовищный клад.
И нашла: в золотом саркофаге
Мои бренные кости лежат.
Мои губы подернулись смертью,
Аметисты глядят из-под век…
В золотой колеснице столетий
Догони меня, девушка-лев.
Наклонись над моим саркофагом
И вдохни неизбывность его.
Ты бледна… Это опиум мага,
Совершающий действо своё.
Он неслышно вползёт в твоё сердце
И свернётся, согревшись, змеёй…
Ты мертва…И захлопнулась дверца…
Ты теперь неразлучна со мной…
1997
ТОШНОТА
(Читая Ж.-П.Сартра).
От липкой мумии банана
Я ощущаю тошноту.
Она придет как гость незваный
На Валтасаровом пиру.
Перстом гниющим и дрожащим
Намажет знаки на стене,
Давая знать, что настоящим
Я не сумею жить вполне.
Она отравит сырость ночи
И украдет палящий зной,
Во всем мне гибель напророчит
И вовсюда вползет змеей:
И даже – в нежность поцелуя,
И даже – в искренность речей.
И только лишь когда умру я
Исчезнет из моих очей.
1997
ДЕКАДАНС
Страшные дикие рыла -
Гоголя вечный кошмар.
Так над могилою мира
Сходят поэты с ума,
Так из столетья в столетье
Гибнут таланты на дне,
Так оскорбленные дети
Плачут тихонько во сне.
Дикие дни Декаданса
Вызвали силы земли,
И ошалелые в танце
Корчились души в пыли.
Бесы смеялись над теми,
Чьи разрушались дворцы…
Падали люди… Их тени
Рвали голодные псы…
Годы как смерч пролетели,
Но не рассеялась тьма,
И, как и прежде, в постели
Сходят поэты с ума.
11 декабря 1997
ОТРАЖЕННЫЙ В ЛУЖЕ
Он собою любуется в луже…
Словно юный языческий бог.
Свежевыбрит, умыт, отутюжен…
А душой – неизбывно глубок…
Он сидит вечерами в кофейне.
Ночью к женщинам едет своим…
И вся жизнь его, как представленье
На забаву и ужас другим.
Он с эстрады стихи произносит.
В них искрятся кристаллики зла.
Рядом дева танцует с подносом
Не святого главой, а козла…
Он вино разливает в бокалы,
Улыбаясь тому, что в них яд…
Он целует распятье Варравы
И готов хоть сегодня же в Ад…
Как волшебный осел Апулея,
Он по жизни судьбою гоним,
На распутьях лаская и грея
Безрассудно погубленных им…
И потом, убегая от мужа,
Что застал его в спальне жены,
Он украдкой любуется в луже,
Как в икону глядясь Сатаны…
1998.
ЯЗВЫ ЗЕМЛИ
Легко касающийся язв
Своею тростью для прогулок,
Я открываю новый пласт
Души заветных закоулков.
Касаясь тросточкою ран,
Другое открываю небо,
И в нем – звезду Альдебаран,
Как с настоящей снятый слепок.
И в нем – светила без огня,
И дыры черные – без черни…
И даже воздух от меня
Летит и тает во вселенной…
И в беспорядке облака
Творят бесформенные тучи…
А те – стекаются к ногам
И расползаются горюче…
Из ран разбуженных земли
Незваные влекутся гости…
И отбиваюсь я от них
Своею джентльменской тростью.
1998
СОРОКА НА ВИСЕЛИЦЕ
В своем отечестве пророка
Народ искал, сбиваясь с ног,
Нашел и что ж – одна сорока
Над головой, а не венок.
Не удалась мне постановка
О возрожденьи всей страны…
Лишь перекладина с веревкой
Из реквизита мне даны…
Народ безмолвствует бесстрастно,
Затем читают приговор…
И вот выходит некто в красном:
Он самый главный здесь актер.
Когда палач, без слов и вздоха,
Меня подвесит в небеса,
Тогда под занавес сорока
Мне нежно выклюет глаза.
1998
ПИР СО СМЕРТЬЮ
В Ферраре пир… Играют скрипки.
Мое дыхание теснит…
Мне чудится: Ее улыбка
В себе недоброе таит…
Несут вино и льют в бокалы.
Боюсь его я пригубить…
Мне чудится, что для забавы
Нас всех сейчас хотят убить…
А гости пьют, не замечая
Ни царственных очей Ее,
Что яд смертельный излучают,
Ни помешательство мое.
А я и правда как помешан…
Я слышу: Смерть идет к дверям…
И знаю, что уже повешен
Слуга, подавший яду нам.
Я вижу, как потом выносят
Тела пирующих теперь…
В Ферраре пир… Смеются гости…
А Смерть уже стучится в дверь.
1999
НЕЛЬСКАЯ БАШНЯ
Скрип цепный… Опускают мост…
Шаги избранника я слышу.
Какой корабль его принес?
Он, тем не менее, все ближе.
Он к Ней спешит… Не зная сам,
Ни кто Она, ни тайны нашей.
Спросил бы прежде, чем славна
И знаменита эта башня…
По лестнице спешит… И тьма
Ему сегодня - не помеха…
Не дай мне Бог сойти с ума!
Не дай сгубить мне человека …
Затихло все.. О, ночь без сна!
Я их покоя не нарушу…
Когда ж останется одна,
Счастливчик тот оставит душу…
Он приобщится к дуракам,
Собой их список увеличив,
И станет в Сене рыбакам
Под утро новою добычей.
1999
БРАК КВАЗИМОДО
Я любви добиваться не буду
И стихов возносить фимиам.
Я тебя, как Христа Иуда,
За серебренники продам.
Поплетусь за толпой, униженно
Умоляя – тебя не казнить,
Не сумею словами книжными
В них чувствительность пробудить.
Только, может быть, злыми чарами
Призову на охрану сон,
Да ногами, виною пьяными,
Одолею голгофский холм…
Под крестом, распластанный тенью,
Встречу рядом с тобою мрак
И потом, как царевич царевну,
Унесу тебя на руках…
Принесу на райскую землю.
Она там, где приляжешь ты…
И под камнем вырою келью
И забудусь в царстве мечты.
Июль 2000
ГИМН ДИОНИСУ
Что может быть кошмарней бесноватых?
Особенно – танцующих в крови!
Бог публики весёлой и косматой,
Войди в уста отверстые мои.
Войди в толпу, возьми её печали
И породнись с безумьем хоть на час…
И ругани внимая и молчанью
Слепому свой отдай последний глаз.
И разум свой отдай непосвящённым,
И откажись от знаний колдовских,
Покой души пожертвуй беспокойным
И на пиру напейся до тоски…
Предай себя гипнозу винограда,
Вливая в рот лозы вчерашней труп…
И пусть потом вакханки и солдаты
Меня с тобой на части разорвут.
2001