Вера много пьет,
Мало смотрит ящик
Дружит со мной слегка, не по-настоящему
Я слышу, как ее тащит
По сердцу бьет
Вера скулит и орет
И мне это нравится.
Вера скоро умрет
И уже никогда не состарится.
Надя просыпается рано
От выстрела в голову
С похмелья звенят мозги
Как гулкое олово
С похмелья не видно не зги
Надя бродит голая
Пьет холодную воду
И снова ложится в кровать
Сегодня суббота, и можно уже не вставать.
На теле следы
Ее вчерашнего соло
Надя протягивает руку
Нащупывает радиолу
И с силой швыряет ее под стол
На холодный и грязный пол.
Наде нужен прохладный рассол
И что-нибудь новое
Надя решает заснуть
От выстрела в голову.
Люба давно забыла, как ее звали
Иногда находит чужие волосы на одеяле
Перцовый баллончик носит в правом кармане
А в левом чей-то портрет.
Врачи раз за разом дают ей не больше трех лет
Но Люба надеется, верит, живет по привычке
И кости в ней ломкие, словно промокшие спички
И кровь, словно дым от ментоловых сигарет
У Любы стынет обед на две персоны
Она носит платья весьма старомодных фасонов
И раздевается, всегда выключая свет
Но он не вернется, нет.
По ночам Люба часто слушает соседские стоны
И кутает ноги в плед.
У Любы осталось только милое старое фото
Она дарит ему всю нежность свою и заботу
И радуется, что есть еще все-таки кто-то
Кто помнит тот самый рассвет….
Но он не вернется, нет…..