Ничего, ничего… Закрываясь от ветра воротом,
забываю тебя, чтоб ещё хоть чего-нибудь стоить.
И теперь силы гроз над моим, над проклятым городом
мне не хватит, чтобы обратно тебя запомнить.
Ты всегда мне другое пророчила. Самоуверенно
говорила ты мне: будешь плакать, завоешь, убьёшься.
Я мечтал тогда быть словно Анна Каренина,
чтобы раз – и не помнить о том, как ты страшно смеёшься.
Что ж я так? Неужели твои здесь финты и чудачества
оклеймились мне на обожженной груди?
Мне не кол для тебя из осины отменного качества,
мне тугую петлю для себя захотелось найти!
Наконец-то ушло насовсем. Я, наверно, ошибочно
свой усталости стон за бессилие выдал.
Я ж такие в пути ураганы выдержал!
Что в сравнение с ними мне твой легковесный выдох?
Я ж такие морские узлы, мне случалось, раскрутывал,
что твои я одной лишь рукой, повезёт, растяну.
Только не подходи, моё небо тучами кутая,
мне скорее бы выпутаться самому.
До сих пор ли ты веришь, что сдамся, сломаюсь, не выдержу,
веришь, вновь забегаю, будто любя?
Я же легче душу себе тесаками вырублю,
чем проснуться с утра снова подле тебя.
Видишь? - грянул, воспрял, как бы ни было холодно,
мне остатки из памяти только лишь нужно стереть.
Ничего… Я найду ещё много для сырости поводов.
Ничего… Я готов ещё долго терпеть.
(16.06.10)