Я бреду меж барханов, зыбучих песков,
Изнывая от солнца и жажды.
Изнурённый пустыней, мой вид был таков,
Что меня испугался бы каждый.
Когда в чудо спасенья не верил я сам,
Падал ниц на бархане волнистом.
Обгоревшей рукой подносил я к глазам
Золотой перстенёк с аметистом.
Но всему наступает когда-то конец.
Я упал и подняться нет мочи.
Где-то там вдалеке прозвенел бубенец,
И туман застелил мои очи.
Почти полностью тело засыпал песок,
Лишь блестел перстенёк с аметистом.
Меня чудом заметил с верблюда седок,
Привлечённый тем блеском лучистым.
Как-то вечером душным чайханщик-туркмен,
Пот ладонью с лица утирая,
По секрету сказал: «Есть в селе феномен:
То знаменье то ль ада, то ль рая.
Возьми трубку, не бойся, кури анашу
И расслабься немного, покуда
Обращусь к моим духам и их попрошу
Мне помочь в представлении чуда.
Посмотри, вот колодец! Как он, торопясь,
Родничком наполняется чистым.
В этот чудо-колодец, сперва поклонясь,
Опусти перстенёк с аметистом»…
Гроздей звёзд полуночных не счесть никому.
Ночь подвластна лишь духам нечистым.
Я в колодец, как в бездну, зачем, почему?
Опустил перстенёк с аметистом.
В тот же миг ярким светом я был ослеплён.
Что за сон наяву, наважденье?
Несказанно, негаданно я удивлён –
Там со дна исходило виденье:
"Летним днём я иду на гулянье с женой.
Нет со мной перстенька с аметистом.
Я был в белой рубахе льняной, расшивной,
В новом платье – жена, золотистом.
Вдруг средь ясного неба дождь, град, как стена –
Небеса возжелали экстаза!
Испугавшись грозы, побежала жена
Под защиту огромного вяза.
Что увидел, подобно кошмарному сну:
«О, Всевышний, молю не исполни!» –
Страшный грохот потряс, расколол тишину
От удара по вязу трёх молний.
«И, о, горе! Всевышний, ты что же, глухой,
Разве ты не услышал молений?» –
Перед мёртвой женою, как в пьесе плохой,
Я в безумстве упал на колени".
...
Все затихло в колодце, померк адский свет,
Понял я: дух в туркмене плечистом.
Заалел небосклон, начинался рассвет,
Но пропал перстенёк с аметистом.
С той поры промелькнуло порядочно лет.
Наша суть бытия – провиденье.
Пусть забыл я, что видел тот дьявольский свет,
Всё случилось, как в давнем виденье.
Летним днём я иду на гулянье с женой.
Нет со мной перстенька с аметистом.
Я был в белой рубахе льняной, расшивной,
А жена, как тогда, в золотистом.
Вдруг средь ясного неба дождь, град, как стена –
Небеса возжелали экстаза!
Испугавшись грозы, побежала жена
Под защиту огромного вяза.
И опять всё подобно кошмарному сну.
«О, Всевышний, молитву исполни!».
Страшный грохот потряс, расколол тишину
От удара по вязу трёх молний.
«О, Всевышний, спасибо! Ты добр, как всегда,
И несчастью не дал совершиться.
Нам с женою теперь и беда – не беда,
До конца тебе будем молиться».
Перед тем, как ушли мы от вяза с женой,
Я увидел во мху бархатистом
Мой пропавший давно, именной, кружевной,
Золотой перстенёк с аметистом.
***
Музыку этого сочинения автора можно послушать на "parnasse":