***

город себе все лёгкие застудил в сырости октября.
рельсы далёких рук прошу меня не терять,
пишу под диктовку осени тёмно-синим.
ущербные луны вешались на осинах,
просились на тёплую шею мёртвого
фонаря.
колонки охрипли,больше не говорят
в больные отитом стенки холодных комнат.
я попросила память тебя не помнить,
пересушила сердце на батареях,
но
их горячка тоже его не греет.
а у продрогших парков ночью колени ноют.
мне не хватило пары в ковчеге Ноя.
и полилось,покапало,поструилось.
утром деревья будто бы сговорились
и промакнули лопатки свои люголем.

местоимение вместо,
прошедшее время глагола
оставляю в залог обшарпанным подоконникам
и поскуливаю по истёртым до дырок вторникам.
не читай. а то передастся воздушно-капельным.

осень уже наточила скальпель,
чтобы меня подвскрыть.
слышу в шершавой передней скрипичный скрип,
как не пускал картину слепой мольберт.

Боженька чинит небо,греет запазухой голубей,
вычищает из нас всю изморозь и сугробы.

не читай меня вслух.а то обожжёшь всё нёбо.