У неё была слишком густая тень и очень прозрачное тело...
Он всегда за неё получал плетей, пусть она того не хотела.
Он украдкой заглядывал ей в глаза, получая носком по рёбрам,
Он так много хотел ей всегда сказать, он был бедным, влюблённым, гордым.
Он лепил на гончарном своём кругу ей тарелки, горшки и вазы,
И молчал, вечно скрючиваясь в дугу; от душевной болел проказы.
И во сне видел белый её хитон, и сандалии мягкой кожи,
Наяву он всегда был в неё влюблён,и был молод, упрям и сложен.
И однажды она ему отдалась, на заброшенной старой псарне,
Сердце пело,и счастливо песнь лилась позже в тёплой его гончарне...
Он сидел и смотрел сквозь гончарный круг, ему виделось это тело,
Вспоминал её шею, движения рук, её спину, когда сидела.
Загустевшую тень от прекрасных плеч он лепил так самозабвенно,
Не услышал свистящий короткий меч... Умер он на кругу, мгновенно.
И в гончарню пришла она как-то раз, в своём лучшем хитоне, синем.
На одной из лежащих в корзинах ваз он её нацарапал имя...
06-07.04.2010
Стамбул