______________________________
1. Первый апрель – ни кому не верь
День смешной зашёлся в пляске
в шароварах облаках.
Перевёрнуто, как в сказке
солнце ходит на руках.
Ходуном ходили дали -
"загудели провода:
вы такого не видали,
не видали никогда".
Перестали с неба падать
манны белой острова -
равнодевственная радость
к равноденствию пришла.
Обмануть хотелось многим
и обманщик в этот день
уносил спокойно ноги -
Вот и мне приврать не лень!
Все мечтают о весне
флора, фауна и снег
(прошлогодний даже знает,
что родился - Человек!)
Это первый был апрель –
хочешь верь, хочешь не верь,
(двести лет назад – кто вспомнит?) –
«мёртвым душам» страшный зверь.
Подождём ещё немного –
скоро будет - «гоголь-моголь».
______________________________
2. Овечки
Мы помним дух овчины – дух родства,
до одури столетьями в заплечье.
От печки пляшем, где пекут слова,
а в чёрном теле черновик овечий.
И пишем на земле-черновике
(поскольку нам бумаги не хватило)
то чёрным червем на зимы песке,
то бренным телом на строке-могиле.
То спичками сгораем в избах снов,
то птицами цветём в садах на ветках.
Овечки свечки ставят из стихов
и прилетают к нам на крыльях ветхих.
Чернила ночи - это нам февраль,
такой же фиолетовый покойник,
одолженной душе даёт букварь,
зажатый между пальцев колокольней?
_____________________________
3. Куклы
В глазницах каменных, застыв улыбкой,
гримасы кукол оживают в лицах -
кто этот праведник, что в круге зыбком?
Мне веки поднимите – удивиться.
Там небо, с липкой сетью паутины,
в которой нечисть всякая и мерзость,
висит лохмотьями зелёной тины
и синяя душа по небу лезет.
Там смерть-художник разрисует кистью
того, кто рядом и озвучит тризной.
А кукла без лица с походкой лисьей
их в сумку собирает для репризы.
_____________________________
4. Синяя душа
Нитка иронии с ноткою
тонкой печали закручена.
Пряжей такой время соткано
было…, да не было лучшего.
Жизнь ты бываешь красивее,
но, если смертью отравлена,
станешь такая же синяя,
мёртвой душе будешь равная.
Смерть это тоже художник.
Жизнь это холст для картины!
Кисти уложены в ножны,
души раскрашены синим.
Кто же её там поймёт -
на «середине днепра»?
Бьют душу бедную влёт -
не долетит до утра.
_____________________________
5. Маг
Он маг, не моргающий глазами,
легко и плавно, как голограмма,
то исчезает, то всплывает в сознании,
жонглирует перед нами
словно шарами,
такими нам близкими,
и такими дальними,
круглыми и гладкими
СЛОВАМИ.
Язык восковой - в нём ничто не шевелится.
Обёрнуты в мёртвую ткань языка,
фигурки из воска - такие безделицы,
все как неживые, но движутся как...
мультяшные, но не рисованы – слеплены,
все куклы, как дети, знакомые нам.
Вон Плюшкин, как плюшка, вон Чичиков – деятель!
Чиновник в шинельке - в конце панорамы.
_____________________________
6. Послежизнь
Вогнутой линзой в один собираются луч:
жизни красивые
смерти красивые,
жизнь – ядом смерти разбавлена чаще -
в синее небо манящая чаша.
Пей и скорее расти её … послежизнь,
синюю.
Редкая птица бывает такой, не ощиплешь когда
перья, лететь бы, лететь ей!
Мёртвой душе фиолетово скажем,
или по-птичьи - чи-чиково даже.
Нам-то зачем - середина Днепра не беда
для гусей.
Время убить на женитьбу – быстрее перелистать
жизнь? Что-то корриды вроде!
Дети? Нет лучше гостиничный номер в тиши
в Риме…И чтоб никакой там души!
Жить и всё время писать и писать -
о народе.
Эй, птица-тройка, прости меня,
в синее пламя неси меня,
Боже, упаси меня!
Нечисть, собрались, танцуют опять они,
«красную свитку» в Диканьке запрятали…
Только не видят они, что почти уже -
синие.
_____________________________
7. Инфернальный художник
Он инфернальный художник, рисующий кукол:
лица в гримасы оденет - и куклы ожили.
Клочья подобий людских он сшивает - не спутал?
Чей это хвост из-под фрака - не очень фальшивый?
Люди живут словно мёртвые, разве - для счёта.
Леший их знает зачем, так - не люди, а горе.
Бес-басаврюк всех одарит потом из болота,
Кто на цветы кровь прольёт – чью-то душу заморит.
Он серым волком всё кружит по жизни юдоли,
как говорится «галопом пошёл по Европам»!
Или мгновение вдруг остановит - не то ли?
Пишет, всё пишет и… снова летит - автостопом.
Ведьмины кольца рисует и ищет живую,
Душу, но только не ловится, как ты, ни целься.
Русской душе всё равно - долетит - будь, что будет!
До середины Днепра... или только за церковь.
_____________________________
8. Феникс
Холодею, холодею. Только лёд внутри один.
Вот издал себе идею, вот извольте – господин!
Надо жечь. И не вините. Писано - затем сожжён,
чтоб воскреснуть в новом виде, словно феникс над огнём…
Согревает пламя-идол. Жжёт мой мозг, источник дум.
Я успею, я же вижу, тело дряхло, но не ум.
Эта зябкость вся - от дрожи, от не прожитой любви.
Нетерпение, похоже, поднимается внутри…
Было прожито, ну, что же, манит чернозёма пасть…
Всё кибитка моё ложе, а Россия - та же страсть!
_____________________________
9. Примирение
Примирение с жизнью -
вот к чему дОлжно готовить народ.
Водворение в душу стройности и порядка.
А смущение душ это путь, прямо скажем, не тот,
что народ успокоит и даже порадует.
До чего же они
легко и свободно переплелись -
словно пальцы двух рук - также друг друга помнят:
Это в сети иронии муха попала печаль и … вся жизнь -
вся то жизнь её жужжанием переполнена.
А тот дуб лукоморный -
всё смотрит на мир из-под сини подоблачной.
Он взирает на белые хатки, к холмам что прилеплены,
как грибы. Да, кругами растут они и ободочками,
и колечками замкнуты плотно круги эти ведьмины.
А тот кот на цепи,
тот, что вправо и влево готов -
очень ласковый с виду и тихий и гладкий.
Отпустите его! И не надо цепных нам котов,
пускай ходит он сам по себе без цепочки той гадкой.
_____________________________
10. Манекен
Кто я - не моргающий глазами манекен, в бесплодных поисках истин,
увидевший всю нашу презренность – где та межа, глубИны где ничтожества?
Не лишенный внутри себя всякого разума и всякого смысла!
Не стану же я в руки к чёрту бежать, невежество своё, множа сам.
О, боже, как грустна Россия!
Воскликнул гений, не заметив,
что это выдумка моя.
Неужто, в демонизме сила,
неужто, вы ещё, как дети,
неужто, пошлость вам не яд?
_____________________________
11. Матрёшка
Откроешь форточку матрёшки,
а там лицо, ещё лицо…
как на ходулях - длинных ножках
свиные рыла подлецов:
В коробочку запрячут душу,
заманят вас в «манилов» сад.
Или собакой будут слушать
и уведут в сабачий ад.
Собака превратится в кошку
и ведьму. Чёртик-басаврюк
весь синий как мертвец в окошко
заглянет, скажет - я твой друг.
Вот золота мешок и шея
младенца - режь и ты богат,
забудешь всё потом, идея
весьма хорошая… Свят-свят!
И тянут сотни рук мохнатых
то к папоротнику-цветку,
то в пруд к утопленнице Ганне,
к прекрасной панночке ведут.
А панночка встаёт из гроба,
и гроб летит под образа,
и Вий смеётся - смотрит в оба,
а ты - не смей глядеть назад!
____________________________
12. Народ
Хатки белёные, чистые между холмами
лепятся. Полдень такой упоительный. Лето.
Вот кому души отбеливать - исстари знали,
и белокаменной Русь называли поэты.
Кони там – птицы. И, кто на коне - тот и весел,
любят на тройках летать, тоже выдумал кто-то!
Ночью русалки на свет выползают, развесят -
прелести... кто послабей того - в омуте топят.
Омут любви – это слово и в песнях и в сказках.
С нечистью дружат - там ведьмы летают на ступах.
Ехал на ярмарку знатный мужик и Параска,
хлеба продать, жениха поискать - чёрт попутал:
Чёрт порезвился, людей попугал свиным рылом -
девка нашла жениха, а мужик распродался.
А для другой (черевички царицы просила) -
с чёртом Вакула-жених прямо в Питер подался.
Знает царица народ – черевички уступит,
лишь бы любовью своею Россию укутать.
За просвещенье она, но чтоб верили тупо,
да примирились бы с жизнью, а это не купишь.
_____________________________
13. Чудеса
Восковая мозаика слов!
Фантастический элемент!
Разлетелись по воздуху крылья листков -
просто белые, в них ничего уже нет.
Кто-то палочкой помешал -
демон это или провидец?
И со дна, где когда-то витала душа,
поднялись чудеса, нам доселе не видимые…
_______________________________