Он лимита раб и меры, он отнюдь не егоза,
Он всегда в окраске серой, он не "против" и не "за".
Не пойдёт на штык он с боем. В спорах, как всегда, ничей.
Он лицо к лицу - ни в коем! Как же - со спины ловчей.
Гладко выбрит, не неряшен, ритор лести - не Гаврош;
Он и нашим, он и вашим. Отвернёшься - всадит нож.
Как обычно, под лопатку; мол, всё очень даже так.
Крутанёт его с оглядкой и, зигзагами, во мрак.
Завтра вновь он не отстанет; не перечит, значит, свой.
А споткнёшься - тут же встанет тенью серой за спиной.
У таких нет в сердце Мужа, и ответа нет на "нет"...
Мень безличию не нужен. Как посредственности свет.
И стоит такая хвора пред лампадами, как вредь -
- Иудейская притвора; посмотрите - "Верю ведь!"
Тих и кроток, чин по чину, в меру нАбожен, безлик,
Без личины, но с лучиной. ...Только смотрит не на лик...