И в торжестве творения, и в скорби,
В час поминанья душ в тени надгробий,
В минуты тихих дум и просветленья,
Читая шум олив, как откровенье,
(Что через миг уже непостижимо),
Несу весь мир к стопам Иерусалима.
Душа – в слезе, взывающей к прощенью,
И полнюсь светлой дрожью очищенья,
И возвышаюсь в радости, в печали –
Ни дух, ни сердце выше чувств не знали.
И понимаю значимость величья:
В Зените Мира – Город, чьё обличье,
Таит в себе такое притяженье,
Где лишь молчание – полно значенья…