Бреду в томленьи дум кручина,
взмымает толщей надо мной,
и безразличья толи сила,
понять хотел творец родной.
Не дверь что долго все скрипела,
ходил по мукам я тогда,
а жизнь коварством надоело,
душа в изгнании была.
Разгневан умысел сердитый,
прошенья подати не взял,
и почему то бесконечно,
как волк по небу я скучал.