***

Я не знала, что можно смеяться и рыдать одновременно.
Я пыталась закрыться от всех, стать холодной, каменной,
Но сломала оковы, проиграла, сдалась преждевременно.
Притворялась, играла, но внутри оставалась пламенной.

Я пыталась вот так уберечь себя от одиночества.
Если некому бросить, легче так избежать страдания.
Но меня, видно, тоже настигло Святое Пророчество
И заставило биться в агонии слез и раскаяния.

Я питалась людьми. Позволяла подобраться чуть ближе им,
Нападала с засады, выпивала все их содержимое.
Но он вдруг появился.... Он был не похожим на них, другим...
И не позволил мне стать до конца этим всем одержимою.

Нет, не ваши молитвы позволили мне отыскать себя,
И не ваши каноны, что жизнь мою делят на полосы.
Я все так же не знаю, каково это - только его любя,
Но снова и снова хочется гладить его темные волосы.

И не пытайтесь узнать, что случилось с моею гордостью -
Испарилась перед глазами этими томными.
Мои маски всегда отличались достаточной твердостью.
Перед всеми - стена, перед ним - увы, не бетонная.

Я не знаю, как долго продлится мое одиночество.
Одержимость тобой хуже стен самых толстых, каменных.
Может, ты все подстроил, написал это дурное Пророчество...
Тогда сколько же нас, одержимых тобою, пламенных?

Конечно же, много. Мы пишем стихи - ты спокойно спишь.
Ты не сможешь и не должен запомнить всех наших лиц/имен.
Но, падший ангел, мы скинемся на крылья тебе - и ты опять взлетишь.
И пусть нам вечно сияют искусственные звезды с твоих знамен.