Я люблю это лето, и притихший вокзал,
И квадратики света в отраженьи зеркал.
Моросящее утро, с ночи влажный перрон,
Темно-сонные рельсы, задремавший вагон,
Акварельные краски Невской белой воды.
И протянуты руки от любви до беды.
Я люблю твои губы у горячей щеки.
Мы уже расстаемся, но еще так близки.
В этом спящем вагоне, скором, полупустом
Там, на узенькой верхней мы с тобою вдвоем.
Всё еще не случилось. Но уже позади.
И колеса, волнуясь: "Погоди. Погоди."
Лето катит по рельсов серебристой струне
Торопливо судачит о тебе, обо мне.
Тополиное лето перед самым рассветом
Рыжей осени где-то передаст эстафету.
Мы ведь знаем наверно, что наступит рассвет.
Будет новое утро, то, где нас уже нет.
Станет тыквой карета, кучер серым кротом.
Только всё это будет не теперь, а потом.
А теперь только этот полусон, полубред,
Полушепот горячий, полусвет из-под век.
Полу-день, полу-вечер, полу-ты, полу-бог,
И горящие свечи тополей вдоль дорог.
Сумасшедший, угарный, самый праведный бред,
Шепот, трепет сквозь счастье, то, которого нет.
И до кончиков пальцев городской реалист
Я просила у сердца: "Обманись, обманись!"
И от нежности плача, на горячей волне
Я шепчу тебе сказку о тебе, обо мне.
И прекрасней чем юность, чем вечер на рейде
Этот краденый вечер за минуту до смерти.
Мы уехали в лето, когда солнце взошло.
А вернулись зачем-то уже в то, что прошло.