Письмо, которое лежало передо мной, было достаточно подробным:
«Уважаемый мистер Косенко,
Я, Ричард О’Нил, практикующий в штате Орегон адвокат. Веду дело одного из клиентов – мистера Гарольда Шерра, проживающего в городке Бенд нашего штата.
Мистер Шерр женился на некоей Анне Поляковой из Санкт-Петербурга, с которой познакомился здесь во время одного из ее приездов в Америку. Брак был благополучным и не предвещал проблем, но когда миссис Полякова прожила нужное количество лет в США и получила гражданство, тут же подала на развод с супругом и потребовала через суд раздела имущества, главной частью которого был дом мистера Шерра в Орегоне. Хочу довести до Вашего, сэр, сведения, что этот дом является фамильной собственность семьи Шерр и никакого отношения к миссис Поляковой не имеет. Он выстроен в конце ХIХ века дедом мистера Шерра. В нем вырос со своими братьями отец мистера Шерра и сам мистер Шерр с сестрами. Никаких вкладов миссис Полякова в это имущество не вносила.
Свои претензии на часть этого дома и на содержание со стороны мистера Шерра миссис Полякова обосновывает тем, что:
1. Она проживала в Санкт-Петербурге в своей квартире. Выйдя замуж за мистера Шерра и выехав на постоянное жительство в США, потеряла это жилье. Сейчас – после развода – она не будет иметь своего жилья ни в Штатах, ни в России. Кроме того, выехав в США, она потеряла и свой загородный дом под Санкт-Петербургом, который называется "Дача".
2. Она работала менеджером в медицинском колледже Санк-Петербурга. Выехав в США, не работает по специальности, так как не имеет здесь права на медицинскую практику. У нее нет средств к существованию
3. Она не достигла пенсионного возраста и - с выездом в Штаты – потеряла перспективы получения достойной российской пенсии в будущем, так как у нее прервался какой-то «непрерывный медицинский стаж»
4. И последнее. Она испытывает постоянные сильные душевные волнения из-за несовместимости характеров с мистером Шерром, а также из-за его постоянных придирок к ней, что усугубило ее давнюю нервную болезнь и привело к тяжелым душевным страданиям. Это требует, по ее мнению, компенсации морального вреда и расходов по ее лечению
Есть с ее стороны и иные претензии материального характера к мистеру Шерру, но основные – эти.
В связи с изложенным, прошу Вас, как коллега коллегу, помочь нам с мистером Шерром в подготовке и ведении судебного процесса против миссис Поляковой. Нас интересует Ваши - российского юриста - квалифицированные ответы на вопросы:
A. Действительно ли миссис Полякова потеряла жилье в России и не может вернуться к своему месту жительства?
B. Действительно ли она потеряла свой загородный дом под Санкт-Петербургом?
C. Действительно ли она работала менеджером в медицинском колледже Санк-Петербурга и если «да», то каков был ее заработок в колледже?
D. Имеет ли она какие-то сбережения в России, если это можно установить через банки, страховые и прочие системы?
E. На какую пенсию могла бы претендовать миссис Полякова в России с учетом ее стажа, места работы и заработка? И что значит «непрерывный медицинский стаж»? Как он влияет на сроки и размер получения ею пенсии?
F. Действительно ли миссис Полякова имела какую-то давнюю нервную болезнь и какую? Проходила ли она по ее поводу обследования и лечение у российских врачей во время проживания на родине?
Если Вы в состоянии и готовы помочь нам, сообщите, пожалуйста, о вашей почасовой ставке и условиях, на которых согласны оказать нам все эти сервисы.
С самыми лучшими пожеланиями,
Ричард О’Нил
Юридический офис «О’Нил и Компания».
Портленд, США.
Прочтя это, я бросил взгляд на часы... В Сиэтле, где находился мой офис, было 9 утра, а в Питере, соответственно, было уже 8 вечера... Понедельник… Чем черт не шутит. Вдруг ребята еще на местах... А кому звонить? Я задумался. Было несколько вариантов. Но я выбрал звонок одному из своих знакомых, известному в городе адвокату Павлу К.
В трубке долго звучали заунывные звонки, наконец, послышался мужской голос.
- Алло…
Это был Павел.
- Привет! Узнаешь? - произнес я.
- Кто это? - раздался вновь голос.
- Анатолий. Из Сиэтла. Как дела?
- Ааа… - обрадовался Павел. – Это ты говори, как у тебя там и почему был в Москве, а к нам не завернул! Как тебя после этого называть?
- Солнечным зайчиком! Санчайном! – засмеялся я. – Была б возможность - завернул бы. Увы, не было - всего на два дня в Москву прилетал отсюда... Итак, о делах молчишь... Не говоришь, что с ними у тебя...
Павел засмеялся.
- Подшиваются! Чего надо-то?
Я рассказал о полученном письме и спросил, может ли он помочь в установлении всего интересующего адвоката из Орегона.
- Нет вопросов! – ответил он. – Три рубля – и все! Как ее фамилия?
Я продиктовал.
- О-кей… - ответил он - К четвергу дам все по ней…
- Нет! – остановил я его. – Ничего не делай пока! Мне достаточно и этого ответа. Сначала договорюсь с О’Нилом, получу какой-то аванс… Терпеть не могу работать «по-русски»… Будет договор и предоплата – начнем…
- Принимается, - ответил на другом конце Павел.
Я сел поудобнее.
- А что он должен будет заплатить тебе, Паш?
Павел промолчал, затем произнес.
- Откуда я знаю. Сколько - по вашим меркам - могу просить? Ты советуй!
Дело было в середине 90-х, а потому мы ничерта не знали о том, сколько можно было просить за свои работы - шли в этом наугад.
- Думаю, пять сотен их не напрягут... Зато наверняка…
Павел засмеялся.
- Ну и Бог с ними! Пять так пять… Делов-то! Позвоню в милицию, паспортный стол, БТИ, медучилище…. Всюду свои люди… Что узнаю - передам тебе…
На том и порешили.
Через минуту я уже беседовал с Ричардом О’Нилом. Сообщил ему о полученном письме и стоимости моих сервисов. Объяснил, что придется еще нести издержки по найму адвоката в Санкт-Петербурге. Он все условия принял и пообещал прислать утром следующего дня письмо с подтверждением гарантий нашей с Павлом работы и чек на сумму оговоренного нами аванса.
Письмо и чек – Америка же – получены были, как и договаривались, следующим утром. И я дал Павлу отмашку о начале работ.
Через три дня на моем столе лежал его отчет о проделанном.
Из него следовало, что Полякова действительно жила в Санкт-Петербурге, на улице Жака Дюкло, в двухкомнатной квартире, которую оставила дочери и зятю. Что имела под городом дачу – старенькую покосившуюся халупу, которую никому не передавала - дача принадлежала ей. Что работала инспектором в медицинском училище с небольшим окладом. Что ее непрерывный медстаж прерван, но даже если б и не прерывался, то в переводе на американские доллары она получала бы жалкую пенсию. О нервной же болезни по месту ее бывшей работы никто ничего не знал, как не подтверждалось это и из ее личной карты в поликлинике, где она лечилась. О ее сбережениях – в силу тайны банковских вкладов – узнать не представилось возможным…
Ознакомившись с отчетом, я подготовил подробный свой отчет О’Нилу и, приложив к нему счет на оплату выполненных работ.
А через день моя секретарь Элоиз принесла еще одно письмо мне. Оно было тоже от О’Нила - только другого.
«Уважаемый мистер Косенко,
Я, Джим О’Нил, практикующий в штате Орегон адвокат, веду дело одного из своих клиентов – миссис Анны Поляковой, проживающей в городке Бенд. Она русская. Вышла замуж за мистера Шерра из нашего штата. Брак представлялся ей поначалу благополучным. Но со временем стал невыносимым. Мистер Шерр постоянно унижал ее, давая понять, что она в Америке "никто", что она живет на его содержании, а потому должна выполнять все его распоряжения и прихоти. Она постоянно должна была следить за его домом, убирать его, готовить еду. Кроме того ей было вменено в обязанность ежедневно убирать и все апартаменты в двух арендуемых мистером Шерром домах, которые он сдавал для получения доходов от съемщиков. Общее число убираемых ею апартаментов составляло 16. Кроме того, она должна была убирать и мыть еще и 4 общих туалета в коридорах, на этажах этих домов.
Мистер Шерр не давал ей денег, которые б она могла использовать как личные. Он также понуждал ее ходить в воскресные дни в протестантскую церковь, несмотря на то, что она исповедовала ортодоксальную (православную) религию.
Не мне Вам объяснять, сэр, что она должна была исполнять еще и супружеские обязанности по отношению к мистеру Шерру, что было ей - в создавшися условиях - очень неприятно.
Таким образом, указанный мистер фактически закабалил эту русскую женщину, превратив ее одновременно в домработницу, повариху, служанку для уборки его домов и женщину, которая должна была удовлетворять его плотские потребности.
Это привело к тому, что миссис Полякова подала несколько дней назад в суд иск к мистеру Шерру о расторжении брака, разделе имущества и выплате ей средств для ее содержания.
Судебный процесс поставит перед участниками и вопросы, связанные с Россией, проживанием и работой там моей клиентки, причиненными ей мистером Шерром ущербами.
Не согласились ли бы Вы оказать помощь нам в подготовке и проведении этого процесса?
Если «да», сообщите, пожалуйста, о своей почасовой ставке и об условиях, на которых мы могли бы сотрудничать.
К сожалению, моя клиентка – за неимением средств - не может авансировать наши с Вами работы. Но она готова заплатить нам проценты от стоимости полученной ею по суду собственности, размер которых обсуждаем.
С уважением,
Джим О’Нил
Адвокатское бюро «О’Нил и Асошиэйт»
Портленд, США
Надо же... И у них есть своя правда… Это как в фразе, которую нас – студентов юрфака – заставляли когда-то заучивать в числе прочих на уроках латыни: Audiatur et altera pars (Пусть будет выслушана и другая сторона)... Но делать было нечего уже…
Стоявшая рядом Элоиз решилась на вопрос.
- Что с этим письмом делать? Как быть?
Я улыбнулся.
- Как «как»? Конфликт интересов… Не могу я обслуживать ее, обслуживая уже ее мужа…
Мы помолчали.
- Так и напиши этому О’Нилу за моей подписью! Мол, увы, обслуживаю уже мистера Шерра…
На следующий день посыльный из DHL принес письмо от Ричарда О’Нила на мое имя.
«Уважаемый господин Косенко,
Благодарим Вас и Ваших петербургских коллег за быструю и полную информацию по нашему запросу и выражаем вам всем полное свое удовлетворение ею. Одновременно просим прекратить какие-либо иные работы по нашему делу, так как у моего клиента нет возможностей оплачивать такие дорогостоящие сервисы, какими они становятся. Чек на выставленную Вами сумму прилагаю.
С уважением,
Ричард О’Нил
Юридический офис «О’Нил и Компания»
Портленд, США
К письму действительно был приложен чек. И слава Богу, подумал я... Вести это дело - на любой из его сторон - желания уже не было...