До лучших дней ютилась в шалаше
Душа моя – и близкая и верная.
Но власть ее и сила беспримерная
Меня вела – я строил Храм в душе.
Я строил Храм. Я стены возводил.
И были стены крепкие и чистые,
Хоть досаждали мудрецы речистые,
И всяк вникал, и каждый осудил…
Годами я не разгибал спины,
Мой новый Храм растя и возвышая.
И грудилась толпа зевак большая,
Чтоб поглазеть на всё со стороны…
И, наконец, я в новый Храм вошел,
И гул толпы остался за порогом.
И я душой соединился с Богом
И тишину заветную нашел…
Но в тот же миг в открытые врата
Вошел один, за ним – другой и третий…
И среди тайн святых тысячелетий
Все та же расползалась суета.
Ругались, под иконами бродя,
Спешили встать получше и поближе,
И душу наклоняли ниже, ниже,
По ней топчась и мимо проходя…
О, Господи, грехи мои прости,
Прости гордыню сердца неуемную!
Я строил Храм, чтоб не была бездомною
Душа, к тебе прозревшая пути.
А в доме этом топчутся теперь
Кому не лень, и всякие, и разные.
И души пребывают несуразные.
И за собой не закрывают дверь.
Сказал Господь:
Не сетуй, это грех!
И исполняй покорно и внимательно:
Ты выбрал крест – неси его старательно,
Ты строил Храм – а Храм открыт для всех.