Его убили. Он не возражал,
Он принял со смирением пришедшее,
В последний миг лишь глухо простонал,
Щепой разбрызгавшись в произошедшее.
Открылся свежий срез, огромный желтый круг,
Еще покрытый влагою живою,
Рисунок обнажился, вуаль отбросив вдруг,
Начертанный божественной рукою
Создателя. Кто видит, тот поймет,
Прочтет сей незатейливый узор,
Он манит и пугает, волнует и зовет,
И невозможно отвести свой взор.
Вот маленький еще, послушный всем ветрам,
А вот чуть старше, увлечен игрою,
А здесь открылся след забытых старых ран,
Затянутый живительной смолою.
А в этот год раздался всей красотой ветвей,
Обнять готовый все, что есть земное,
А тут вдруг пил так жадно, безудержно алкал.
Поддавшись искушенью вволю.
И все ему дозволено, как баловню судьбы,
Согрет он солнцем, выкормлен землею,
И кажется, что сможет тянуться до Луны,
Не зная бед, не чуя под собою
Ни суеты, ни жадности несбывшихся побед,
Томлений, искушений и желаний,
Обид и горечи минувших лет,
Стремлений, тайных помыслов, мечтаний.
Но видно вышел срок, и пройден полный круг,
Пора пришла, топор уже заточен.
Еще не слышен тонкий звенящей стали звук,
Но у судьбы расчет всегда так точен…
Вот так и мы, купаясь в суете,
Глядя вперед незрячими глазами,
Цепляемся за что-то в пустоте,
И все хотим понять: Да что же с нами?
А между тем стремительно летит
Тот миг, что жизнью на Земле зовется,
Его спеши впитать, сумей благословить,
Не жди, когда судьбы струна порвется.
Нам не дано с тобой предугадать
Тот день и час, когда меняя форму,
Вольемся снова в неба благодать,
Оставив как ненужную проформу
Все то, что было дорого и нет:
Друзей и недругов, и ночи, и рассвет,
Жужжание пчелы и пенье птиц,
Улыбки, слезы, смех знакомых лиц.
И радость, и беду, и вздох, и плачь,
И череду побед и неудач,
И чувство первое, и первую весну,
Таинственно манящую Луну…
Люби и пой, открытый всем ветрам,
И не надейся, вдруг тебе зачтется,
Согретый солнцем, вскормленный Землей,
Твой голос в общем хоре остается.
Так празднуй жизнь
Пока ты здесь.
Осознавай: Я ЖИВ!
Я ЕСТЬ!!!