некуда деться
нужно заговорить
а не то разорвёт
всё полыхает внутри
воды набираю в рот
песком набиваю рот
и пока ничего
до утра заживёт
что обидней всего
московское
метро нутро большого города
от необутой левой пятки
влечёт меня к груди распоротой
где бьётся спасской рукоятка
кивают головы блаженного
над ледяной аортой речки
и полон вечного движения
вднх большой скворечник
впечатлительное
у неё по стенам бабочки
у неё по стенам рыбы
у неё такие тапочки! -
глыбу льда согреть могли бы
кофеварка негасимая
и улыбка хулиганская
до чего неотразимая -
ах, Алёна, ах, Бабанская!
вчерашний вечер в "Нескучном дворе"
пиджак пропах табаком
а рукав - контрабандным виски (барменом открыт сезон)
потому, что слушаю джаз
в полутёмном подвале
осеннего города
не курю и не пью
кофе тут - полчашки заварки на полчашки смолы
но сижу и слушаю джаз
среди одинаково чужих новых старых знакомых
констрабасист сегодня в ударе
саксофон и гитара - достойны друг друга
и ударник чувствует каждого
каждую вторую пятницу
джаз джаз джаз
в полутёмном подвале
осеннего города
кладбище
ты помнишь - там ветер, и трубы
от ветра, как души, поют
о том, что в аду де нетрудно
о том, что де пусто в раю
живые проходят, как тени
и каждый расслышал своё:
вернёшься, куда же ты денеш...
вернёшься, и вместе споём
чужой прекрасный
наглый хрен с изюмом,*
сало в шоколаде!
потреблять разумно -
на две жизни хватит
но какой тут разум
если - ароматы!
и спешит с заказом
офисьянт куда-то
* - прекрасное встретила в детективе Чёрный лёд, Коллинз (в переводе. а оригинал не так колоритен - "arrogant prick")
прогулка
холодно. выдыхаю пар,
словно бы я - дракон
глаза ослепительней встречных фар
и ступаю легко
и осторожно - земля дрожит
прохожих сносит с тропы
кажется, это приятно - жить
вне своей головы
хорошо или плохо
хочется просто поговорить
даже больше, чем спать
странно: вот ничего не болит
и на себя плевать
странно: крутится в голове
а не поймать никак -
чувство, что где-то рядом дверь
ручка стекло косяк
странно: словно уже внутри
и позади - стена
это ты со мной говоришь
господи, вот те на
абстрактный портрет
Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать.
Б. Пастернак
"Быть знаменитым некрасиво"
ни поражений, ни побед.
капуста с редькой на обед,
молитва с гречкою на ужин -
ешь, что дают. бывает хуже.
ни поражений, ни побед -
как будто будущего нет,
а прошлое так и подавно
слиняло тайно или явно
ни поражений, ни побед
не гражданин и не поэт
не бытом бит, так чудом связан
сидишь, накрытый медным тазом,
и повтрояешь: счастья нет
всё течёт
не земля - так камень,
не камень - так дерево,
не дерево - так металл.
этой вот головой, этими вот руками
к кому-то задом задом, к кому-то передом
намечтал
поначалу намаялся, позже
стерпелся, слюбился - а, значит
утешился, как всегда
не огонь - так воздух,
не воздух - так солнечный зайчик
вода, вода
в воздухе осеннем
сегодня
колокол ноет
как рана
всё глубже внутри
беспокойный зверь
будет ли
долгим зимний сон
на этот раз
как бы мне, рябине
выглянешь из коробки -
господи боже мой
небо дохнуло робко
скорой уже зимой
разом качнулись ветви
ткнуться в тепла пятно
но почему-то медлю
прятаться за окно
там улыбаясь глупо -
из дворовых тихонь -
тянет рябина к дубу
с ягодами ладонь
привет
оба - добро и худо -
тяжкие жернова
коли топиться буду
выберу оба-два
а между ними надо
как-то протечь судьбе
мельница кривды-правды
машет крылом тебе
кому на парад
от работы дохнут кони
люди пахнут и цветут
кто в ажуре кто в законе
а скотину за черту
горбунок ты или пони
пошевеливайся тут
на последнем перегоне
барабаны кожи ждут
попса
всё-таки жизнь прекрасна
просто какой-то праздник
шарики и оркестры
в радости братья сестры
в благости дети агнцы
к ночи кино и танцы
но это всё не заразно
поэтому жизнь прекрасна
сказка
всё будет чинарик чинариком!
и вот он - ханурик в конурке,
и светит медэксперт фонариком
то в глаз, то в бутылки-окурки
и что-то там видит на донышках
и вдруг улыбается ласково
на жмурика меньше под солнышком
с чинариком многоразовым
вот бы
уходя от реальности
оставляй за собой маяки
в беспечальной тональности
на песке три-четыре строки
и от случая к случаю
их считает прибой
к океану прислушаюсь -
и пройду за тобой
риторическое
мысли в моей голове
ходят строго по две
надо - не надо, можно - нельзя,
на палец - папиисят
думы в моей голове
подобны сухой траве
а там цикады и светляки
холоду вопреки
что-то в моей голове
всё не по-челове...
перетрясти чердак
или сойдёт и так?
так и проходит
с пятого на десятое - середина месяца на носу
у ночи без просыпа взятое в новую ночь несу
стерпится - слюбится, чего там в зубы смотреть
а во сне разглядеть бы улицу, на которой смерть
на которой смерть, и дышать не сметь, не поднять глаза
ни сейчас ни впредь кости не согреть, мысли не связать
потому что дом, что стоит углом без огня в ночи -
это сказок том, пусто в доме том - утро в дверь стучит
бывает ли
это возможно, но только в кино
это бывает, но только не с нами
происходящее кажется сном,
и временами
хочется издали, со стороны
пересмотреть эти несколько кадров:
двое счастливых друг другом полны
и - вдруг разъяты
как будто
нужно всего ничего
поворот и толчок
и момент ключевой
и везенье ещё
и желание быть
независимо от
риска шанса судьбы
или чего ещё
простенькое
не больно-то пёстрый расклад и нужен:
кофе на завтрак, кефир на ужин
хаос идей, суета вещей
и вообще
только туда и уже обратно
ну а чего ещё смертной надо? -
счастье из тысячи мелочей
и вообще
так и есть
усушится, утрусится -
и будет в самый раз -
нелепица, безвкусица,
зато вода и газ
и батареи тёплые
и чай и пироги
и не видать за окнами
ни отсвета ни зги
домостроевое
где небо, лес и речка
безоблачно пока
жила - ни богу свечка
ни чёрту кочерга
но встретила поди ж ты
на радость и беду
живой водою трижды
омытого балду
и стали безупречной
четой два сапога
теперь и богу свечка
и чёрту кочерга
щедрость
сосисков, сардельков, колбасков
подайте немедленно мне!
и птичков! и рыбков! и мясков! -
полсотни в день хватит вполне
и может быть как-нибудь в гости
я вас зазову вечерком
догладывать кости и хвостик
а то и крыло целиком
успокойся
ретивое пощади
и не громозди условий
что там будет впереди -
горький мёд и порча крови -
переварим день за днём
перемелем ночь за ночью
что-то сеем, что-то жнём
и волнуемся не очень
доверься
измени точку зрения - изменится перспектива
трение о повторение уже до того противно
что забыть бы забить бы скользить бы легко да гладко
вперёд и вперёд - а там временная складка
и ты уже снизу вверх
и во всём есть смысл
и если вдруг свет померк -
чтоб звезду приблизить
время от времени
дело не ладится, думаешь: что не так?
всё ли на месте?
и где это место?
развал! бардак!
кто-то поплатится кто-то погибнет уже погиб
боже, несчастный мальчик!
дааа, жалкий тип...
дело не ладится дело такое кому пришьёшь
ни сна теперь ни покоя
расстройство сплошь
ну же, к чертям собачьим махнём, адьё!
господи, что ж ты плачешь,
ведь всё путём
настоящее
и будут сосны, и будет море,
и будут волны стонать в утёсах -
по свету много таких историй
ветрами носит
стоишь над морем пустой бутылкой
а ветер свистом тебя омоет
и снова звонкой прозрачной пылкой
к его губам и в его ладонях
с кем это было? - и ветер вторит:
вас будет много, простоволосых,
пока тут сосны стоят у моря
и чайки резко кричат в утёсах
корабль повседневности
выкупить каюту
на корабле повседневности
какое-то время наслаждаться путешествием
пока неважно куда и зачем плыть
заскучать
прыгнуть за борт
отправиться в индию за специями
авось, окажется америкой
и корабль повседневности сменит курс
грабить новый эльдорадо
дивиться на мёртвые города
разгадывать живые рисунки
столбить прерии
именная каюта останется пустовать при жизни
своим ходом - оно вернее
вот как
как многие пишут! как много!
как часто не мимо, так вскользь
как будто ни чёрта ни бога
откуда что только взялось
и я, оказалось, туда же:
как будто сама по себе,
ан нет - капля в море и даже
пресней, чем соседние две
иногда
пыль посреди двора
дождём поприбить пора
но сухо и глухо так
что ноет, как зуб, чердак
не слышно ни птиц, ни мух
и так напрягаешь слух,
что страшно открыть глаза
и слышишь: идёт гроза
что могу
слова в голове мошкара
казалось, привыкнуть пора
но вся иззуделась внутри
и каждая мошка за три
на что надоедливый гнус
слетелся - гадать не берусь
прикручиваю фитилёк,
чтоб крылья не жёг мотылёк
настроение
осень пахнет жжёным сахаром
прелым белым и водой
потому что дождь за пахаря
а за мытаря святой
через дыры в листьях огненных
льётся свет сквозь низкий дым
и смирением наполнены
мы на радость всем святым
сезонное
осенняя муха-докука
бессонная тётка-тоска
крадётся и входит без стука
без шороха и сквозняка
всё медленно и беспокойно
как будто последний листок
сорвётся - и станет не больно
на сердце простом и пустом
эпизод
чужую жизнь, как пухлый том
распахнул на середине
несколько страниц спрятал за пазуху
книгу оставил на парковой скамейке
конечно, книге не больно
только вот оглавление ни к чёрту
и в памяти теперь дыры
просьба
в сознанье дыры
на солнце пятна
картину мира
верни обратно
где небо в луже
и в речке мячик
и тихий ужас
ненастоящий
гражданское
кто кого да за чей счёт
меч повинного не сечёт
а невинный - уже прах
и у зрителей шок страх
ой, свидетели тут зря
ваши челюсти стук-бряк
а над вами уже меч
да в газетах о вас речь
победа
посредине площади
принц на белой лошади
на щите ворона в поле
площадь в белом городе
половина города
вымерла от голода
нету хлеба нету соли
солода и золота
половина города
прячет лица в бороды
белый флаг не оттого ли
да погоны спороты
ещё одна чужая история
и не скажешь ничего
потому что нечего
то и ладно, что живой
может обеспечивать -
то сумой, а то - тюрьмой
с песнями да с плясками
в общем, нравится самой,
даром что не ласковый
страдание
растеряла разум -
проглядела очи:
где же сероглазый,
что меня морочит?
холодеют пальцы
и немеет тело.
тятя прошептался:
в девках засиделась!
к первому же свату
сволоку за косу
а тебя, касатик,
где-то ветер носит?
заметка
не прощаемся. уходим огородами.
месяц в спину смотрит как чужой,
и пищат птенцами желторотыми
безутешно звёзды над душой.
это было в детстве незапамятном,
прошлым незапятнанном ещё
а теперь как будто жизни маятник
в сторону обратную влечёт
мать учения
сиюминутным радостным глотком
что запиваешь? думаешь о ком?
неназываемое, тает имя
под языком
глотнул - и стало просто и легко
какой там яд - парное молоко
навязанный тебе другими
урок знаком
и дважды два опять четыре, но
ты всё быстрей трезвеешь, и одно -
неназываемое - мучает, пока
не выпустишь на волю с языка
море по колено
в желудке плещется джин-тоник
и куба либре, и саке
и пароход сознанья тонет
но виден берег вдалеке
а, значит, живы будем точно
и - здравствуй, новый горизонт!
а что до печени и почек
авось, как прежде, повезёт
риторический
никто меня не любит
но птица счастья в клюве
мне носит передачи
жалеет, не иначе,
и говорит: живи, мол
чего тебе в любви, мол
судьба, видать, такая
любить не допускает
заешь её сгущёнкой
запей вина бочонком
живи себе счастливо
а вы бы так смогли бы?
ограниченное
в рамках собственной фантазии,
поражённой метастазами
очевидного безумия,
на горбу судьбу свезу ли я
до канавы до окраины,
где соколик пал подраненый..?
съединить бы их да выходить
по хотенью да по прихоти
учини хоть ты, фантазия,
счастью верную оказию
всё просто
кружится немедленный снег
струится немеркнущий свет
но всё не приходит ко мне
единственно верный ответ -
не найден тот самый вопрос
и ну их, слова, вообще
пускай будем счастливы врозь
и счастливы более чем
когда
дай себе определение
и хоть как-то назови
ты ведь - редкое явление
доказательство любви
представляешь ты единственный
убедительный предлог
верить в то, что понаписано
на заборах вдоль дорог
почему
когда во мне и глухо и темно
как будто жизнь пуста наполовину
я знаю: это ты стоишь за мной
и понимаю: ни за что не сгину
когда во мне и звонко и огни
и будто жизней больше, чем у кошки
я знаю: ты считаешь эти дни
как будто счастья подбираешь крошки
переживание
может, забуду, как это
было, и что со мной
сделало - всё, что нажито
давней виной больной
долгие утра зимние
хрупкие холода
я тебя или ты меня
раз или навсегда
новый день
край света - за холмом: в тумане, в пустоте
там 'вороны размером с поросёнка
и стоя на краю ты сам уже нигде
уже никто - и улыбнулся звонко
и тихий этот звон и мягкий этот свет
на жизнь вперёд на век твой человечий
а пуп земли в пыли цикадах и траве
и мне тут без тебя заняться нечем
нестандарт
хтой-та быстрой смерти ищет?
подходи скорей, дружище
ща как въеду ща как дам
по сусалам по мордам
потому как нынче щедр
ну и что что росту метр
а зато во мне силища
и стремителен, как ветр
объяснительная
не умею плакать вовремя
и смеяться тоже не
от реальности оторвана
от нейтральности вдвойне
а от разного прекрасного
просто глаз не отвести
вот же дуру угораздило
смех сквозь слёзы упустить
вот только что
бумажный стаканчик, а в нём океан
в стаканчике тонет безродный иван
и жидкость волнуется плещет о край
безродная марья, беги, подтирай
и мнится ивану русалочий смех
он мнёт бестолковый стаканчик в руке
и бьётся о рёбра внутри океан
и смотрит сквозь марью несчастный иван
недоумение
живая и тёплая - как же опять одна?
и нет на тебе проклятья и нет пятна
и нет на тебе лица - как стена бледна
и нет на тебя управы покрышки дна
тебе с ним - живым и тёплым - бы жить да жить
детей нарожать, а и нет - не тужить в глуши
не пой так играй, не играй - так поди пляши
чего ещё надобно для души
но ты же дурища иных почище попроще - аж
ни зла на тебя не хватает ни жалости - мимо рта ж
несёшь и проносишь насущное словно блажь
и места под солнцем себе присмотреть не дашь
диагноз
если хочешь, я найду
всем проступкам оправданье
наше каждое свиданье -
как биение на льду
только биться не хочу -
больше ни за что с судьбою
бог с тобою чёрт с тобою
ну, и я с тобою чуть
припекло 2010
лето привалилось жарким боком
юркой струйкой пота протекло
солнца ослепительное око
тени караулит за углом
каждый встречный искренне растерян:
кто я? где я? что же кукловод..?
но в душе наивно-твёрдо верит:
это пекло кончится вот-вот
женская логика
пока не обессилела,
не выдохлась пока
прошу тебя, Базилео,
отпустим дурака
он пуделем укушенный
и курточка в борще
не ряженый, не суженый
он кукла вообще
кыш, приблуда
всё-то просто, всё-то правильно
всё-то тишь да благодать
на диванчике продавленном
счастья только не видать
и на что оно, минутное? -
с благодати шерсти клок
нам обида обоюдная
а тебе сбежать предлог
замкнутое
и некуда идти и незачем идти
сиди в своём углу и - да, бывает хуже,
но за твоей спиной две каменных стены
и под ногами пол, и на полу том лужа
а в луже мир иной - восторг и лепота
и лампа на сто ватт сей освещает праздник
и мятое лицо горит очами как
чужое. как моё. и нет меж ними связи.
загадк
невесомая насекомая
жаждой крови ко мне влекомая
не ждала ИЛИ бывший
ты войдёшь и сядешь
скажешь вот и я
милый, бога ради
кто тебе судья
не ушёл так вышел
разницы же нет
дальний или ближний -
равно лишний мне
в Москву, в Москву!
вокзальный ты мой треугольник -
столица: Столичная - стольник
вокзальный ты мой закуток -
беляшик да жадный глоток
подскажите
что-то жизнь ползёт по швам
перья лезут в стороны
чудом разве что жива да
ниточки оборваны -
связи нет ни с кем ни с чем
но за сердце дёргает
кто-то звонкий на плече -
ответственный за органы?
лабораторная работа
у меня сегодня тучи да воздушные массивы
да небесная овчинка голубеет сквозь тоску
пусть мороз и солнце лучше, но и с тучами красиво
в меру веская причина откроить себе лоскут
чтоб когда мороз и солнце, чтоб когда легко и просто
и на месте не сидится (кровь играет, плоть поёт),
света нахлебавшись вдосталь, с наваждением бороться -
взять лоскут погладить сизый, счастье тихое моё
идёт
кто шагает? кто поёт?
горесчастье ё-маё.
брюхо глухо. лобик чист.
глаз улыбчив. рот речист.
чё вам надо вашу мать
наподдать? поддать? подать? -
никого не обделю
цигель-цигель, ай-люлю
путевое беспутное
несло остапа, вынесло на мель -
не рио не жанейро и отсель
видна иная ширь иная даль
одесса-мама костя и кефаль
нельзя бежать и некуда бежать
и осторожно-чутки сторожа
а жизнь прекра... смертельно хороша
и никого и ничего не жаль
ямщицкая
то ли криво сижу, то ли косо гляжу
но вокруг всё не то, не так
а внутри тихо-тихо древесный жук
точит дверь на глухой чердак
и не важно ему, почему замок
на двери и засов и цепь
точит-точит дверь точит-точит мозг
а кругом только степь да степь
явление
как будто долго рыдала и вдруг очнулась
и замерло всё: течение в руслах улиц
металл и живое тело, стекло и пластмасса
лишилось дыханья до смертного, может, часа
листва шелестела, трава трепетала, дышало небо
горячийй асфальт плавил пыль и дорогой не был
и оказалось, что времени нет и пространства тоже
только лишь гром во тьме и вода на коже
кажется
тело моё - песок, время моё - вода
вытечет за часок, капля туда-сюда
стенет легко-легко и ни к чему слова
облако-молоко яблоко-голова
на млечном пути
приберегла немного молока
небесная корова для телка
телок бежит навстречу со всех ног
и рад, и счастлив ласковый телок
ждала
ни слуху ни духу
одни суеверья
да сонные мухи
да стуки за дверью
да чёрная кошка
да белая мышка
мелькнул за окошком
а здравствуй не вышло
беспокойное
в четырёх стенах, в четырёх углах
я при снах, блинах, да не при делах
и не ем, не сплю - всё тебя люблю
и дивится люд: вот уж Бог послал..!
а послал он мне то, что прочим не
подойдёт вполне: прошлогодний снег,
бублик без дыры, счастье до поры
правила игры в самый раз по мне
невольный спутник
подсолнечный подлунный всем хорош
так что же ты мне жизни не даёшь
то в грудь то в спину скрюченным перстом
что тычешь и бормочешь о пустом
подсолнечный подлунный голубой
единственный доступный нам с тобой
живи лови мгновение - его
хватает в самый раз на волшебство
эпизод
ты был так близко, и горячо
кровь стучала в висках
наивной казалось: чего ещё
брось печали искать
наивной казалось: земля горит
небо вот-вот падёт
а это всего лишь цвела внутри
отцвела - стало всё путём
да в ней намёк
с парой рифм накоротке
хоть купайся в кипятке
горбунок на побегушках
лягушонка в коробке
кот на дубе, смерть в игле
кладенец в сырой земле
всё на месте - потому что
сказочник навеселе
страшилка
кто-то ходит за стеной
за тобой или за мной
или просто ходит мимо
лунный заяц заводной
как ты в дверь так он в окно
ломится кошмарным сном
роковой невыводимый
как на совести пятно
окружающее
время догонит - кааак дерганёт за хвост:
много ли нынче блох да почём репей
новый хозяин плох старый хозяин прост
лучше сразу убей
много с меня не взять шерсти паршивой клок
мне бы твою печаль цуцик прости прощай
греешь на солнце бок снова гоняешь блох
не подхвати лишай
частное
сначала не выманишь
после не выгонишь
сказка сия стара
сначала на вы меня
после по имени
нынче на свист пора
шёл бы ты лесом да
шёл бы ты полем да
чтоб никуда не свернул
стало бы весело
стало бы вольно - так
словно глотнула блесну
пока сказочник спит
знай же, доблестный воин:
всё, чего ты достоин -
кладенец из железа
да дракон да принцесса
а на кой тебе это
не найдётся ответа
просто делай что должно
а пока выпить можно
чужое мнение
мальчик уже большой
редко кривит душой
чтобы спать хорошо
а для чего ж ещё
мальчику тридцать два
светлая голова
укрощает слова
как бы поцеловать
артист
окупленный огугленный стократ
все только о тебе и говорят
окукленный обугленный герой
увлёкся - целый мир увлёк - игрой
не устоял не выстоял не стал
уже пустеют лучшие места
в кого переродишься снявши грим
пока твоими искрами горим
минус романтика
и знаешь: от себя не убежать
и всё равно бежишь куда попало
и всё пропало, снова всё пропало
да что вы, никакого грабежа
и конь в пальто при шляпе и авто
приставлен обрывать цветочек алый
а в зубы не смотри - и горя мало
да что вы, не насилует никто
с точки зрения вечности
живут они час, живут другой
им кажется: время течёт рекой
никогда не мелея. и поплавки
безмятежных головок пусты, легки
можно крякнуть селезнем в камышах
можно медленной рыбой в воде дышать
а вот камнем на дне не лежать, увы
слишком страшно для головы
то ли чайка и море за тем холмом
то ли лопнуло что-то в тебе самом
но однажды окажется, что река
обмелела, и встретились берега
если море шумит за холмом, а ты
на песке - и нет времени, нет воды
успокойся, закрой глаза
можно камнем
собой нельзя
давнее
сумасшедшая ночь
бьётся в твоём окне
а у тебя темно
душно и тихо - дно
и ни души на дне
горький холодный чай
вялый как сон лимон
а в голове звучат
тени, а по плечам -
тени, а в горле ком
сумасшедшая ночь
бьётся в твоём окне
всё-таки гонишь прочь
всё, что ведёт ко мне
присказка
странный и смутный сон:
катится колесо -
катится под уклон
крики со всех сторон
катится словно гром
чуешь его нутром
камень. подскок. в песок
падает. вот и всё.
тихо, а в сердце звон
и тяжело в груди
словно бы душу вон
после верни поди
такое чувство
забываешь как страшный сон
не пускаешь его вовнутрь
но твой мирный покой снесён
и минута на всё про всё
ты погиб - и спокойно-мудр
потому что - да, страшный сон
потому что - да, сам не свой
неожиданно невесом
потому что опять спасён
потому что опять живой
блокфлейта
не хочу вас видеть
слышать не хочу
дело не в обиде
не в расстройстве чувств
но свисток и трубка
груша тёмный лак
колдовство поступка
выше всяких благ
лубок
из ожиданий соткан
день ай да ты да я
водка лучок селёдка
радости по края
значит, пойдёт в охотку
байка души черней
не голубица кротка
не голубок при ней
вспомнить всё
как часто мы не совпадаем
как долго невпопад живём
и вместо точки запятая
щебечет серым сольвьём
хлебни же тишины и мира
приди в себя и стань собой
и после мне телеграфируй
проснулся пел совпал отбой
земное
прожито - впитано, переварено
вроде, ничто не пропало зря
что же мне плохо, как будто отравлена,
что же мне пусто, как будто неправильно
горы жую, пью моря
остановиться - безумно, немыслимо
сплю на лету, на бегу
что же любуюсь бегущими крысами?
что же мне счастливо, будто зависима -
вот и кручусь, как могу?
отпуск
сухой песок и жёсткая трава
как будто это новая глава
но нет же, просто вклеена картинка
как ни топчи - ни складки, ни следа
в её песках - реальность, да не та
хотя в неё и верила, кретинка
да, за песком, за жёсткою травой
вода и пена радостью живой
я помню соль и камешки и ветер
и дёргает за нить воздушный змей
колышутся вода и пена дней
картинка выпадет - никто и не заметит
недоумение
кто это - люди?
почему их так много?
неужели я тоже - люди?
да, капля в море
в океане безумия
как много можно сказать,
не объяснив ничего толком
непонятно - что
непонятно - чего ради
да и какая разница
если не изменить
но как же это удивительно
капле - знать свои границы
морю - знать свои берега
океану - помнить о безпредельности
а там, глядишь, придёт понимание
согреться
снов лоскутное одеяло
еженощных заплаток мало
истончилось, ползёт по швам
и в чём только душа жива?
значит, глупо латать и штопать
спите только с любимой, чтобы
было жарко без одеяла
даже просто лежать устало
если всё-таки в одиночку
предстоит коротать вам ночку
не спасёт и тулуп овчинный
от бессонной тоски-кручины
слово и дело
всё, что хочу сказать, слишком тяжеловесно.
всё, что могу сказать, слишком сиюминутно.
и потому словам нет во мне больше места.
утро, пора вставать, жить и молчать попутно.
всё, что хотела дать, как-то не пригодилось -
всё, что могла бы дать, просто пущу по ветру.
примет надежду в дар медленное светило,
и поведёт звезда - маленькая, но вера.
дело житейское
казалось бы: чего ещё? -
и пела, и плясала,
как будто целый мир смещён
туда, где горя мало
казалось бы: чего ещё? -
терпела и молчала,
как будто время вспять течёт,
и нет конца началу
казалось бы кусалась бы
рычала и дичала
но после ангельской трубы
как будто полегчало
утреннее
лето привалилось жарким боком
выступило потом над губой
под присмотром солнечного ока
беспросветно тесно нам с тобой
ах, не отодвинуться, не скрыться,
в сонный прудик рыбкой не нырнуть
из традиций тех, кому за тридцать,
хоть разок нарушить бы одну
вырваться - как, наконец, проснуться
жадно благодарно жить и жить
утра бесконечную минуту
счастья коржик радости кувшин
баловство
девять килограммов
топчутся по мне
выпускают когти
жарко дышат в ухо
но нельзя же просто
сдаться и проснуться
и лежишь и терпишь
хмуришья слегка
так легко не сбросить
девять килограммов
на живот ли, на бок
перетопчут всё
чтобы неповадно
было расслабляться
препротивным басом
жрать хочу! сто раз
вы, конечно, изверг
вам, конечно, стыдно
заморили голодом
доходяжечку
рыбку и сосиску
молоко и масло
десять килограммов
топчутся теперь
дышать темно
может, ничего не происходит
может, всё уже произошло
и конец придуманной свободе
и дышать темно и тяжело
а потом окликнешь - будто ветер
освежит усталое лицо
и окажется, что солнце светит
даже улыбается с ленцой
тщетное
потому что нет повода для звонка
для письма для опыта для пинка
что и где пожелаешь луна звезда
но без повода - провода - никогда
может, просто не провода - тока нет
и тобой продиктовано в страшном сне:
сплю отлично работаю устаю
по утрам вспоминаю любовь твою
но ни жарко ни холодно как-то так
разве что улыбнусь если вдруг звезда
ведь горит же сознания на краю
и чихает на ток и любовь твою
всё-таки
битая жизнью тётка
а он мне - душа моя
под локоток берёт, как
если б взлетала я
память - она короткая
сердце - усталое
радости позолотою
дай-ка себя побалую
мгновенное
и вот оно догнало, унесло
да бросьте, ну какое там весло
какие там ветрила и рули
когда свободу только обрели
свободу воду воздух вообще
нет больше обязательств и вещей
и восхищённых глаз не отвести
от вечности, грозящей всё смести
попутное
я живу без тебя, я дышу и смеюсь,
и как будто не встретив с тобой расстаюсь
можно выжить и выстоять, сердце скрепя
чтоб когда-нибудь всё-таки встретить тебя
почему - для чего - другу или врагу
всё равно ничего объяснить не смогу
только тот, кто всегда поддержал бы меня,
никогда не просил ничего объяснять
постоит помолчит улыбнётся тепло
сразу станет понятно: ага, пронесло
и тогда ничего не хочу и не жду -
просто радуясь жизни по жизни иду
преображения
когда внутри всё глухо и темно
тоска сжимает лапой ледяной
бывает, тишина стоит стеной
и ты со мной - и нет тебя со мной
и тихо опускаешься на дно,
там тихо света движется пятно
бывает, что сольёшься с тишиной
и нет тебя со мной - и ты со мной
помоги
посиди со мной, за руку подержи
ты-то знаешь, где дно тёмной моей души
ты-то помнишь, что там кладбище кораблей
называешь по именам, данным в чужой земле
у ростральных фигур очи слепы, обколот нос
в каждом левом боку что-то страшное завелось
воду как всколыхнёт - тень по лицам бежит, дрожит
будто живы за счёт моего нежелания жить
посиди со мной, за руку подержи
но уже проходит
четвёртый день болит голова
так что дышу едва
рядом кружатся как пух слова
тяжки на слух слова
сколько их камешков на груди
сколько в самой груди
хоть и болит из них лишь один
тот что люблю твердит
напоминает который год
что мной и во мне живёт
я даже привыкла что это вот
и есть моей жизни свод
но время от времени словно тень
в небе моём сквозит
и я оказываюсь в темноте
и голова болит
увековеченное
я атибе адной мичтаю
мая заветная мичта!
но ты плюс я равно низнаю
неуспиваю дачитать
да на стене да втуалете
я намичтал какнадуху
про эти глазки губки эти
те самые спатьнимагу
ивот страдаю и мичтаю
нисплю страдаю трипещу
ты мни одна чета щетаю
равно любовь всибе ищу
взрослое
не приносит удовлетворенья
ни спиртное, ни варенье, ни печенье
хочется чего-нибудь такого
чтобы поднимало в небо снова
нет, не шарик, нет, не дирижабль
может, просто выспаться хотя бы?
чтоб по утро неземное тело
о любви тебе на ухо пело
чтобы мы проснулись на рассвете
лёгкими и светлыми, как дети
без продолжения
влюблённый в сыр и сухое вино,
не всё ли тебе равно,
о чём поёт соловей заводной
наедине со мной?
отчего не иссякнет его завод
тикать из года в год?
как стальная пружинка его
не устаёт? но вот
забыты сыр и сухое вино
ты растворил окно
вспомнил как для меня одной
пел сольвьём под луной
остановись
до горечи во рту
присутствие
сближенье
до жжения в груди
прикос нове ние
и каждую черту
я отражу блаженно
поскольку впереди
всего мгнове ние
пока
в твои речи вхожу, как в реку,
и любви беспечальной лодку
осторожно колышет эхо.
на его поводке коротком
далеко не уплыть - и ладно,
а не то увлечёт теченье,
и не будет пути обратно
к безмятежным ключам лечебным.
заметочка
c возрастом выцветаешь, становишься фоном
для молодых и ярких, в яркое влюблённых.
тебе же виднее, чего оно стоит,
когда обкатано временной волною.
непосредственное
судьба добра, немыслимо щедра
и благосклонна к людям, в самом деле:
просил напёрсток - дали полведра
и коромыслом по уху задели.
когда вдруг плохо - ясно, что не вдруг,
и катится, и по ступенькам скачет,
но всё из рук - из самых первых рук -
и значит - всё... и ничего не значит.
и ты - ребёнок - вечно виноват
и этим взрослым вечно должен что-то,
чего не умещает голова,
и отчего на сердце несвобода.
а взять бы убежать - но никогда
надолго не хватало этой прыти:
захочешь пить - и вот она, вода -
аж полведра - на день вперёд - событий.
Мимолётное
На девять дней влетела бабочка,
Полуденный затмила свет -
Как будто ты проститься, мамочка,
К нам заглянула напослед.
И стало легче, стало правильно.
Ты, не блуждая наяву,
Нас облетела - и оставила -
И выпорхнула в синеву.
* Бабочка действительно прилетала на девять дней. Она не блуждала и не билась в стёкла, как это обычно бывает. Второй этаж, раскрытая балконная дверь - да много рядом таких. Бабочка влетела, как будто знала куда именно, сделала по комнате медленный круг против часовой стрелки и просто вылетела снова на улицу.
ностальгия
для Г.М.
о, как легко летал волан
скакал упругий мяч
но разбежались по делам
и выросли, хоть плачь
давай, друг, встретимся невдруг
присядем на траву
былые сны из первых рук
посмотрим наяву
воспоминаний бутерброд
разделим пополам
а там опять труба зовёт
по суетным делам
ведьмак
а внутри у него тьма
и жена его - ведь-ма
и в душе его страх мрак
не ходи к нему, ду-рак
не неси к нему жаль боль
не дари ему хлеб соль
ему, псу, что ни гость - кость
про любовь - значит, под хвост
твоя страсть ему - шик смак
ну, на то он и ведь-мак
часто случается, что
горизонт завален
дурак доволен
стоит фонарь фонарём
улыбается
а мы рядом горло дерём
и ведь правы едва ли
ругать его ли
когда горизонт завален совсем завален
и солнце скатывается за поле
к послеобеденным трём
а он просто вспыхнул
и снял как есть
а все дружно сказали: жесть!
но как теперь жить
когда горизонт завален совсем завален
хоть ты, дурак, покажи
случайное
была бы тобой - и не думала бы обо мне
да мало ли пташек на этой случайной волне
а неба хватает на всех и лучистой воды
была бы тобой - довела б или нет до беды?
такая вот глупость, такая, прости уж, фигня
за это, возможно, ты всё ещё любишь меня
и длится наш танец в весенней лучистой воде
мгновенные жизни порхают везде - и нигде
тоже способ
мечтать уже отвыкла
не спится до пяти
жить с головою-тыквой
мне доктор запретил
проверенное средство
орех да леденец
и вылупляясь в детство
мечтаю, наконец
вино и сыр
сухой Мускат и сладкий Маасдам
вот-вот проймёт и стукнет по мозгам
но как-то ничего не происходит
и не сказать, чтоб жизнь не удалась
но пусто по ту сторону стола
за тех, кто в море - и привет пехоте
ну почему же ни в одном глазу
бессонницу за пьяную слезу
полсердца за сомнительное средство
и хочется куда-нибудь домой
где даже коврик перед дверью мой
раздеться завернуться и согреться
посюстороннее
всё течёт и всё меняется
мы с тобою не спешим
и включён у нас по пятницам
ожидающий режим
да и то сказать про пятницы -
на неделе их по семь
вот и время словно пятится
видно, спятило совсем
почему
закидываешь сеть - за разом раз
за часом час - а солнце не восходит
пучина благодатна и щедра
и звёзды - всюду звёзды - до утра
но семь потов сошло, и ты свободен
и сходит слой за слоем тьма, как грязь
а после что - идёшь к себе и спишь
к обеду встанешь, вот уже и ужин
и долгий вечер с книгою в саду
махнёшь рукой на эту красоту -
уходишь в ночь - всегда одну и ту же
и тянешь сети, ветер на цепи
просто благодарность
chingizid - за подаренное некогда настроение
Прощаний слёзных ждать не стану:
Закрыв глаза шагну - и сгину.
Чудесный ветер Овётганна
Меня подталкивает в спину.
То обнимая, то пиная
Веди, судьба, вперёд героя! -
Когда войду куда-не-знаю,
Когда глаза, как дверь, открою.
когда неправильно
иду к тебе
по заветной тропе
иду за тобой
окольной тропой
несуетное
хоть режь, а хоть ешь его - воздух густ
и солоноват на вкус
какого же лешего здесь топчусь
овраг да терновый куст
а некуда больше пойти, представь
а не с кем пойти, представь
и знаешь, потом всё равно вернусь
вернусь всё равно сюда
биография
куда она смотрела?
чего она ждала?
в немытие тарелок
в нечаянье стола
и остывал кофейник
над крошками безе
и не хватало денег
махнуть рукой на всех
весеннее обострение
остановиться. мир остановить,
как маятник смятенья и любви,
как сердце, утомлённое разладом -
на миг, на век - насколько хватит сил
удерживать всё вкупе и в связи
выпытывать и впитывать всю правду
о том, что' есть, пока не потерял -
сейчас и здесь - расходный матерьял -
поди пойми: лицо или изнанка
перелицован, движется опять
вперёд, как танк - и только время вспять -
выхватывать ромашки из-под танка
ранневесенняя песня птицы счастья
мой птеро-дактиль тащится едва
собачье сердце и повадки льва
хорея кости, ямба чешуя
стальные перья амфибрахия
анапест когтем вырезал стекло
и снежной манны море натекло
и вот вопит, насытившись вполне:
о, дайте солнца, дайте неба мне!
повторение пройденного
а я тебя
а ты мне не даёшь
а ты меня
так сразу вынь-положь
какое-то вселенское фиаско
и ты как будто вечно у руля
и мельчью в кармане три рубля
терпение и труд, любовь и ласка
всё перетрёт, всё перемелет быт
и если кто нечаянно забыт -
как раз про них тоска сторожевая
ну что же, я согласна на медаль*
и даже прошлогодний календарь
без вдохновенья, но - переживаю
* да-да, я помню, кто такой и откуда Василий Тёркин
чужая история
он ложится на курс
и уходит в рассвет
дождь, солёный на вкус,
словно бешеный пульс
бьётся в тёмной траве
не вернусь! а вернусь -
не к тебе
ну и пусть
своё с собой
а если что у меня и есть -
ни выпить его ни съесть
c тобою, друг мой, не разделить
как сон и благую весть
но это всё, что мне нужно здесь
для бытовых чудес
прикладывать к жизни, когда болит,
и смерть лечить, как болезнь
к разговору об эзотерике с А.Б.
ты есть ли, наблюдающий за мной?
подчас твой взгляд я чувствую спиной
бывает, что виском или затылком
но иногда такая пустота
стоит стеной тумана или льда
что ловишь взгляд - и лезешь, как в бутылку
беги, мой кролик, я ещё посплю
не подстрелю - соломки подстелю
и, может, наконец в меня поверишь
а нет - беги, пока хватает сил
и передышки даже не проси
мой любопытный, но неумный зверик
как должно
это проходит... когда же уже пройдёт?
розовый слон ночует в моей палате -
сказки рассказывает, песни поёт и ждёт
когда, наконец, дозрею сказать "ну хватит"
много ли надо розовому слону?
большой подоконник, луковица в стакане,
сердце на тысячу сказок, душа на ещё одну -
и право всё это бросить к чёртовой маме
душа об одной струне
печалится обо мне
и говорю: иди, за меня не бойся
и не оглядывайся - я буду стоять в окне
и звенеть тебе вслед тысячей колокольцев
посторонний зритель
любишь не любишь - утром кофе в постель.
солнце - не солнце, а тапочки у кровати...
воспринимаешь жизнь как взаимодействие тел
и понимаешь, что на сегодня хватит:
завтрак съел сам, пообедал с другом, ужин отдал врагу -
день и прошёл, даром что всё недаром...
умом понимаю, но сердцем принять не могу,
и дело не в скудости репертуара.
камень у дороги
удержи взгляд на вещи. она только внешне проста,
ты бы мимо прошёл и едва краем глаза отметил.
ей удерживать нечем - и незачем в судьбы врастать:
вещи нет - хорошо, а как есть - спотыкается ветер,
спотыкается взгляд... и привычно несётся вперёд -
облака, паруса, попугаи, закат незнакомый...
ни жива ни мертва - спотыкайся! - и вещь не соврёт -
может, вспомнишь зачем ты выходишь из дома.
право на ошибку
лирическая героиня включает улыбку
как вы включаете свет
она освещает сюжет
затмевает сюжет
оправдывает бюджет
золотая рыбка как жест
и ты глотаешь наживку
бывает
есть пустое окно
в нём ни света, ни лиц
и не просто темно -
пустота без границ
ни цветка ни кота
но страшнее всего
эта горькая складка у рта твоего
стоило проснуться
вот так никто никогда и живи одна
пока кто-нибудь вдруг не включит свет
и различаешь: земля без покрышки, небо без дна
и бессонные звёзды в мокрой траве
это ведь ты цикадой звенел во тьме
в спину дышал теплом, держал на плаву
и охранял мой сон, отгоняя смерть
где ты где ты ответь
ау ау
ежедневное
мебель моя - спальник, рюкзак, примус и котелок.
всего делов-то - крону найти плотней,
закрыть глаза. тлеющий уголёк
солнца опять на дне.
вот мы и дома, любовь моя... рыбка, птичка, что там ещё
в груди трепыхается - можно ли рассмотреть?
но сквозь меня сила твоя течёт -
солнце разжечь к заре.
и покатится мир, скрученный посолонь...
завтра, конечно, завтра. спи, пока можно, спи.
мне почему-то всегда не хватает слов
счастье своё запить,
вот и держу за щекой... или под язык
просится имя - медовый рахат-лукум...
и
разжигающий солнце
победный крик
скатывается
по языку