Полотенце, мокрое от слез,
брошу в угол темный.
Плачу я, не вспоминая детских грез,
а может и о жизни томной.
Платком смахну последние слезинки,
что вечером к глазам подкатят.
Они сухи и холодны,- снежинки,
но все! собрался! хватит? хватит!
Пора остановить потерю влаги,
той, что струится из уставших глаз.
А может все-таки еще? говорят во благо...
но эта история моя, и не для вас.
И прости меня безмолвный зритель,
но боль утраты нестерпима...
Прочно поселилась она в мою обитель,
но если желаешь, можешь пройти мимо.
Я никого не заставлял,
жалеть меня и плакать ни о чем .
Всю жизнь я в помощь руку подставлял,
теперь нуждаюсь сам, но слезы ручьем.
И не дают забыть, чертовки,
о том в чем суть и почему.
Но смех, такой неловкий, звонкий,
раздался, не к месту, ни к чему!
Слезы, падая, отбивают кан-кан,
и не нужно мне помощи, разберусь и сам.
Но рука чтобы успокоится, поднимает налитый стакан,
как там в песне поется, что Москва не верит слезам..