Солнце покидало город.
Оно устало светить невнимательным, безразличным людям. Люди здесь больше не верили в Солнце. И Солнце не верило в них. Только дети бежали за уплывающим багровым шаром. Тянули руки, стремясь поймать ладонями уходящий свет. Лаяли злобные собаки и рвали поводки.
В переулке стоял человек. Он единственный, казалось, никуда не спешил. Тянул сизый дым из черной трубки на длинном мундштуке (и пусть это было старо и не модно — ему все равно). Прислонившись к холодной стене, человек взглядом прощался с Солнцем. Солнце было его единственным другом в этом городе, и перед отъездом он должен был проводить светило, как оно тысячи раз провожало его прежде.
Вот один из золотисто-багровых лучей скользнул по переулку, осветил, спугнув тени. На несколько минут лицо мужчины озарилось красноватым, пугающим светом. Он был высок, темноволос, от левой скулы тянулся белесый шрам, теряющийся в седеющей бороде. Мужчина вышел на середину переулка, поднял в прощании руку и неотрывно смотрел на багровое полушарие.
Утомленное Солнце в последний на сегодня раз дарило свет городу. Завтра оно вновь возвратится уже с другой стороны и вынуждено будет по прежнему освещать землю. Миллионы, миллиарды лет Солнце ходило по привычному кругу. И оно завидовало стоящему в глухом переулке мужчине, — он уже сюда не вернется.
Человек в подворотне навсегда прощался с Солнцем.
Город окунулся в ночь.