******
Если рукописи не горят,
значит, сгорит что-то другое важное.
Шел по дороге отряд октябрят,
мимо автобус шел двухэтажный.
Шел из Сити до Рикмансворт,
шел по зеленым холмам в Хитроу,
красноголовых не подберет,
только подавит декартовых нытиков.
Ортики к ортику, звездочки в ряд,
шли под речевку про смерть, и сгорят.
Что же такое они хранят
под византийской печатью сургучной,
что за рассыпчатый суперфосфат
делает прочую соль ненаучной
тратой, полушкой, речевкой, тюрьмой.
В камере взвесью, продувкой вторичной,
взлетно-посадочной слабой ночной,
после касанья бузой неприличной.
В радостный стук чемоданной доской
вес обрести, приземлившись домой.
Восемь колонн и с дырою фронтон,
греки сидят, только ниже и реже.
British Museum - ведь это же он -
London по кругу всю ночь на манеже.
Шпиль над беседкой, в беседке сидит
Бог с протеже своим легким воздушным,
стрелки в дыре перевел на Madrid,
London, Афины. И грек простодушный
к голосу влажному тихо прилип,
ждет Dushanbe через слово натужно.
Но Sharm El Sheikh объявляет магриб...