Беда случилась, мой учёный друг, –
острожная твоя неосторожность
уже прямую замыкает в круг,
где нераздельны истинность и ложность.
Прямой не начертить овал лица,
дугой не передать орлиный профиль –
в конце прямой и посреди кольца
наш грифель направляет Мефистофель.
На подлецов – злословь и острословь –
не действует уже словесный опий:
я вижу – снова проступает кровь
на переломах наших тонких копий.
Мой друг, я вижу суетность свою,
но суетность твоя наглядней втрое:
ты рвешься в бой, а я пою и пью
и никому на свете ям не рою.
Мой лучший друг, мой жалкий господин,
пожми мне руку и наплюй на дести –
моя вина: ты яму рыл один,
но нам судьба в неё свалиться вместе...
1981 г.