Пару дней живу в каком-то радостном вакууме, а затем меня снова на дно поглотит трясина,
Никаких указателей или знаков нет; ударяюсь о дно так сильно, невыносимо,
Что все мысли как в миксере взбалтываются в уме; я лежу в этой луже, сижу в уголке в тюрьме
И похоже, поднятие мне уже не осилить.
Где-то в самом нутре переламывается ось, и невидимая черта ударяет в грудь,
От людей у меня случается передоз; единицы меня возможно еще спасут,
Но когда у тебя внутри постоянно играет дождь, и когда ты уже совсем ничего не ждешь,
Ты не видишь выходов хоть каких-нибудь.
Стоит только нос мне поднять над пропастью, как меня снова тащит вниз,
Упиваюсь своей никчемностью, не рассчитывая на приз,
Отрекаюсь от отчужденности, от своей излюбленной непричемности,
Вырываю старый, начинаю другой эскиз.