Опять свеча, бумага, лира и поржавевшее перо...
Оттенком бравого кумира мы пишем то, что нам дано…
И в полумраке откровенно мы на бумагу льём слезу
Чернилами, прикосновенно, себе, быть может, на беду…
На самом деле все иначе - в угоду славе говорим.
С глухой обидой, чуть не плача, в стихе себя боготворим…
И как всегда стоит задача - сыграть неистовую роль…
И все ж, порой, сверкнет удача, в душе рождая снова боль…
Но тяготеньем к совершенству, а телом, грузно павши вниз,
Мы так ретиво рвемся к членству, стремясь исполнить свой каприз
И припадаем на колени пред тем, кто смотрит свысока.
В итоге - жалкой бледной тенью, но всё ж таки, творит рука!