Отец, отчизна, дом вдали любимый,
Родные сердцу горы и леса,
Порою синие, а утром голубые
Над милым краем нашим небеса.
Там в сумерках стада спешат к воротам,
Ягнята путают свои шаги,
Последний солнца луч – конец заботам,
Пылают уж вечерние костры.
У всех домашних радостные лица:
Скот сохранён, потери больше нет,
И не найдется ни одной лисицы.
Спокойной ночи! Скоро уж рассвет.
А утром снова новые заботы,
Семья вся в сборе, овцы воду пьют,
Для дружных легкой кажется работа,
Отец благословляет всех на труд.
И снова: виноградники и солнце,
И пастбища, зеленые луга –
Все в мыслях пронеслось. О как же больно!
Как больно сердцу! Родина моя!
Иосиф думает, все дни считает,
Грустит и плачет, меряя шаги.
Но вот его однажды вызывают.
На нем лежит забота всей страны.
Там, у дворца, стоят чужие люди
В цветных одеждах, с ними их ослы,
Навьючены поклажею верблюды –
Опять за хлебом из чужой страны.
Вдруг сердце дрогнуло, ослабли руки,
Глаза туманит радостно слеза.
О, сколько жалости, о сколько муки
Расскажут вам глаза, одни глаза!
Вот они милые, родные лица,
В кудряшках головы, блестят глаза.
В цветных одеждах, в милых взглядах этих
Так родина далекая видна!
Все поклонились, до земли касаясь,
Товары вынимают из мешков,
Иосиф только головой качает,
Внимательно он смотрит на послов.
Но видит: с ними нет Вениамина.
А как хотелось бы прижать к груди!
Два младшие, любимые два сына,
С отцом он, а Иосиф здесь один.
«Откуда вы пришли?» - спросил Иосиф, -
Соглядатаями пришли сюда?
Все рассмотреть, понаблюдать за нами,
Земли увидеть слабые места?»
«Мы люди честные, пришли за пищей,
И все мы дети одного отца,
Мы не высматриваем и не ищем,
Вот пред тобою наши все сердца».
Но испытать решил Иосиф братьев,
Вениамина чтобы увидать,
Он дал им хлеба, отпустил не мерой,
А брата меньшего велел прислать.
Он возвратил им серебро, товары,
Он душу всю готов отдать был им,
Он верен был для них в большом и в малом,
Он их любил, как прежде. Так любил!
Стояли братья, с болью сознавая
Грех юности и всю свою вину,
Иосиф отошел от них, рыдая,
И вспомнил он всех дней своих весну.
Когда отец дарил родному сыну
Одежду, отличавшую от всех,
И снова пред глазами дом родимый,
Завистливы глаза вот этих всех,
Которые стоят сейчас в печали,
Не узнают в начальнике страны,
Не чувствуют они, что повстречали
Родного брата из своей семьи.
Проходит время. Голод на земле той
Усилился. Надежды больше нет.
Хлеб кончился, который дал Иосиф.
Отец опять дает сынам совет.
И вот опять размеренно шагают
Уж по знакомым ранее местам.
Опять дворец, опять их здесь встречают,
Выходит к ним теперь Иосиф сам.
Но вот он здесь. Кого он замечает?
Родного брата видит своего,
И сердце, словно в клетке, замирает
От счастья, охватившего его.
Он снова принял их, родных, любимых,
Зовет их во дворец, к себе наверх,
И кормит их, и взглядом их ласкает,
Вениамина доля больше всех.
На этот раз не смог сдержать Иосиф
Любви своей. Пришел всему конец.
«Я брат ваш! Невредимый ваш Иосиф!
Скажите, братья, жив ли мой отец?»
Не в силах больше сдерживать рыданье,
Упал Вениамину на плечо,
Он, как ребенок, после всех скитаний
В глаза смотрел и плакал горячо.
И плакал на плече у властелина
Любимый и родной Вениамин.
Два младшие, любимые два сына!
Иосиф, радуйся, ты не один!
Отец мой, родина, в тумане горы.
Как я стремлюсь к тебе, мой край родной!
Ни одного упрека, ни укора.
«Как я люблю вас, как хочу домой!»
Семья вся в сборе. О, какое счастье,
Когда пришел потерянный домой,
Когда осталось позади ненастье,
Когда в семье и счастье, и покой.
Смотрите, как своих любил Иосиф!
Он душу им готов был подарить.
Сумеем ли и мы, друзья, сегодня
Вот так прощать других и так любить?
Этот стих я слышала давно и захотела напечатать.