Уж не осталось даже просто слова,
А пыль да ветер всё сбивают с ног.
Не утаить, что ждал всегда иного,
Но, без сомнений, ведал про итог.
Уйду я в ночь немой седой пустыни,
Забуду свет, а с ним и имена,
А там, быть может, даже кровь остынет,
И я всю боль допью свою до дна.
Допью, забыв про горечь, дострадаю,
Допью за раз, полынью отравлюсь.
Усну, где ветер с осенью играет,
Листом укроюсь... Больше не проснусь.
И слёзы дождь замаскирует-спрячет,
Я с ними весь растрачен на пути.
И кто сказал, что быть должно иначе,
И кто отмерил сколько мне идти…