Стеклами промеж, и ты летишь в пустоту, сотканную из крика. Темнота видений, смелость игры и наивность в отверженных глазах – вот и все, что можно оставить после. Настоящее смиренно хихикает за стенкой без двери. (Надпись «Занято» читается гнусавым голосом за кадром. Все смеются, аплодируют, когда марионетка поднимает карточку с радужными приказами.) Где-то камера. Где-то спектакль. Мы в лабиринтах сумятицы, предаваясь игрой в трезвость, отказывается признать. Отказываюсь назвать себя одним из. Но по сути..
(Spot.. stop!.. это не то.)
..все это. Просто очередной блеф; картонка с рисунком без названия, но все тем же карандашом. И надо ли стирать неправильно расплескавшиеся линии? Приводить их к несуществуемому совершенству? Бред.
Только не я.. только не ты.. Видишь, я тону. Снова падаю, хотя так крепко впилась в землю своими крыльями. (Голос за кадром: беспомощная дура. Карточка: «аплодисменты!» Шум, гам, гогот.) Но в чем же дело? Я не хочу, чтобы меня спасали. Мне нравиться парировать свой смрад. А вы не замечаете. (Кто-то запевает: Где твои песни, сладкая? Милая, нежная, гадкая?) Ненавижу ненависть, но эта чертова причинно-следственная связь резко разъедает любовь к.
Тоска в беспризывности. Вот мое состояние.
«Пожалуйста, поверь. Я статична для тебя. Для чего же мне притворяться? Мне нечего терять. О, я не сравниваю. Ты восприняла все неверно. Моя душа была оставлена позади. Позволь мне рассказать правду..
Ничего, кроме наслаждения, гордости и счастья. Ничего, кроме слез для меня. Ничего, кроме океанов любви и прощения. Ничего, кроме..»
10.12.07