Я – бог, а ты – владыка надо мной,
бывает же такое?! что прошу я?
мой первородный грех, горб за спиной,
моё подобие, мою беду большую
возьми себе, избавь меня навек
от той напасти, воплотил что для потехи
на голову свою… он – человек,
вздорность его и мнимые успехи –
моя же неизбывная вина:
ему дал всё: и крылья за спиною,
и к чарке пристрастил его вина,
и мозг наполнил пустотой одною,
а он, обретши речь, теперь, как бес,
хулит меня и слов не выбирает –
вот вспомнил мать, вот прямо в душу влез, –
глядь, без зазренья лик святой марает
на фресках, на иконах, чёрт и где
отныне можно образ разглядеть мой –
нет, не в прозрачной, как кристалл, воде,
а в мутном зелье, что настоян ведьмой,
придуманный, как есть, я отражён
в фантазиях, религиях и верах
тем, кто был создан и опустошён
из-за моих амбиций непомерных;
зачем, о человек! – и не молчи! –
слезой притворной или ядом каплешь,
во мрак стекая по краям свечи,
под сводами сырых и затхлых капищ,
и поминаешь всуе ты меня,
бия неистово чугунным лбом о землю?
без преклоненья не продержишься и дня,
а я, глупец, твоим обетам внемлю;
всевышний Бог, вселенский Демиург,
ты сотвори, чтоб гром небесный треснул,
нас поразив обоих как-то вдруг,
но сделай так, чтоб я потом воскреснул,
а он истлел, и стало всё нов'о
под молодой и чистою луною…
какой ты избавитель от него(?),
коль он и есть владыка надо мною.