Сидя грустит, прижав колени,
От мрачных дней, души своей.
Что в ней, полна густою тенью,
Печальной истиной своей.
Мирские дни того сужденья.
Наполнил дождь ужасный лик,
И нет ей радости в моленья
И все поникнуто внутри.
И в ней была бы жизнь пуста,
Но почта важная пришла.
И ярки краски, в день осадка
Они сменила очень гладко.
С морских путей пришло письмо
Она зачислена в него.
Ее мечтой была всегда
Быть в море дружной и родной,
Одной прекраснейшей семьей.
И всем стремленьем в мире том,
В своем морском, большом родном.
Стремясь надеждой яркой жить,
И словно шторму в море быть.
И время практики пришло
Она ждала его давно,
И время днями перед ней
Были как вечность, перед сей.
Но в первый ж миг
Отхода их
Она с большой отрадой их
Тех всех людей, вокруг ее.
Увидя их одной семьей
С тоскою грустною, огнем
Приникла, к сердцу – «боже мой».
Моя тоска ко мне пришла
И здесь я в грустном сне одна.
Средь моря, где невидно слов
Ни славных искренних умов.
Средь них была одна лишь я,
От всех людей устала я.
И в самый мрачный, удалой
Не штиль, а бурный зной и вой.
Я всей душою, мир познав,
Что как-то раз ошиблась я.
В учебны годы, мир застыл
В общенье не было мне миф,
Ни славных дум, иль умных всех.
Мне ум казался свой умней
Чем всех людей, кому не верь.
Одна внутри каюты я
В своей душе совсем одна.
И грусть, и мрак, ночная мгла
Внутри освоили края.
И к ней ни хода, ни путей
Ни славных искренних очей.
В котором легче было б мне.
Чем в том морском и грустном сне.
И мне до практики никак
Дойти невольно, словно акт.
И все часы на корабле,
Мне скорбны словно в горьком сне.
И мне в уста пришла одна,
Совсем уж яркая мечта.
О всем общение во мне,
И новом дне в моей судьбе.
Я все общение свое,
В людей с собою преднесла
И жизнь ярчайшая пошла,
И ей обязана лишь я, тебе мой бог, тебе одна.
И слава богу, милый мой
За твой благой, умной порой
Чудесный, милый
Мир живой.