Быть может, месяц-полтора
Мой город страшная жара
На миг один не отпускала
И всюду-всюду проникала,
Дома и те так накаляла,
Что люди, сбросив одеяла,
Её кляли и проклинали,
Из-за неё они не спали,
Дождей как манны с неба ждали.
И вот дождались, капли пали
На город ровно в три часа,
Когда, не просто полоса,
А весь небесный окоём,
Как полной чаши водоём,
По их мольбам перевернулся,
И город ливнем захлебнулся.
А в небе грохало, сверкало,
И страха с жутью добавляла,
Вдруг опустившаяся тьма.
Так, грозовая кутерьма
Жару несносную сменила,
По паркам, улицам ходила,
Щиты рекламные валила
И в трубы сточные трубила.
А те хрипели, а не пели,
Плевались пеной и сипели.
И наши пыльные дворы,
Что задыхались от жары,
В дожде и пене полоскались,
И отмывались... отмывались...
А ливень лил, как дар небес,
И он, о, чудо из чудес,
Весь город дочиста отмыл,
И лоб горячий охладил
Его гранитных площадей,
И этим выманил людей
Из душных комнат и домов,
Под свой живительный покров.
И люди парами гуляли,
Прохладу чистую вдыхали
И потихоньку забывали
Жары губительной накал,
Её презрительный оскал.
А ливень дождиком сменился,
И в лужах мирно пузырился.
Так, сушь великая прошла,
И осень в город к нам пришла.
Юрий Антонов
15 августа 2010 г