Сердце, как птенца,
сжимает нежно
длань боли щадящей -
дума о большей боли,
распространённой по всем гнездовьям
выживанья под куполом состраданья,
белкой сбегающей с древа
дрожащего под пилою
боль моя
прыгает в небо
приятия мира
со всем его бредом,
не одолевшим любови
к ближнему в дальних,
птицей из сказки парит, сбросив шкурку
мелкого зверя,
над львом
и над барсом
чьей-то гордыни
вне
сердца,
ставшего чашей
всех благостыней
от боли -
болью моей разведённой,
пью этот горний напиток -
слёзы над горем -
за морем
и за горой, и за полем
мне прокричавшим:
"Доволен -
в люди ведущей судьбою:
мир узнавать
худшей долей
и разделять его волю -
чествовать свет
в мешковине
мрачного бытованья?!" -
Я отвечаю молчаньем
с привкусом соли мира...
Если на стенку не лезу
от муки -
я счастлив,
но не горжусь положением лучшим, чем чьё-то:
девочка ходит экраном
вся в ранах,
в белок стреляет
и кормит больного койота...