Между спутанных троп ноября,
Неприметный обычному взору,
След ищу средь осенних узоров,
Что оставила божья Заря.
Но ни капли живого огня!
Лишь кровавые бусы брусники,
Всех Богов нынче пасмурны лики,
Только Мара глядит на меня.
Я пугаюсь её красоты
И слагаю усталую лиру.
Как близка нынче к светлому миру
Та, что кровь превращает в цветы!
***
Короткие красные зори
Сменяет унылая мгла,
И Мара с печалью во взоре
Глядит, чья дорожка легла
По девственному первоснежью
В холодное Царство Зимы.
В нехитром моём обережье
Я чаю спасенье от тьмы.
Колышутся воды, как студень,
Под стылым дыханьем ветров.
Неласковый, ветреный Грудень
Не любит прощальных костров,
А я всё равно зажигаю,
Чтоб было в предзимье светлей,
И листьев багряная стая
Взмывает над тишью полей.
Две тучи с косматыми лбами
Сошлись над крутым бережком.
А бурый ковёр под дубами
Усыпан весёлым снежком.
Застыли Земелюшки груди
Под тонкою корочкой льда,
За Груднем и Стужень прибудет,
С ним юный придёт Коляда!
***
Выходили не славить – потчевать.
Над болотами – жёлтый пар.
Не восходит пока над вотчиной
Светлоокий, трисветлый Яр.
Время чёрное, время смутное
Между осенью и зимой.
И ветра гудят непопутные,
Страшен их леденящий вой.
Чернокосая, черноокая,
Выйди, Мара, на белый снег!
Ель могучая, ель высокая -
Мой от морока оберег!
Одеялом пуховым Зимушка
Укрывает поля для сна.
Спи-поспи, яровая силушка,
За зимой придёт Ярь-весна
!