Если осень… всё длится, и длится, и длится…
И мечтает о физике мартовский лирик,
Если в сквере чернеют каштаны и липы,
Если ветки, как удочки тычутся в тучи,
И сливаются капли в гигантские литры,
Предвещая внеплановый апокалипсис,
Значит мир на пороге стотысячной линьки,
И как двоечник он ничему не обучен.
Ночь становится шире, день – тоньше и уже.
Он такой ненадёжный капризный попутчик.
И никто ни в кого никто не стреляет из пушек…
Потому что опасней плевать против ветра.
И легко воробьям, и спокойно сорокам,
И воронам, - все вместе они не из робких.
И как будто не страшен назойливый грохот
Двадцать первого, в общем-то нового века.