поэма
Не во тьме и не под светом,
Ни в раю, ни на земле и не в аду
Жил веками полуангел-полудемон.
Я про жизнь его вам расскажу.
Незаконный он сын Бога,
Но зачал его подземный Дьявол.
Он испил бессмертья из златого рога,
И крещенье кровью принял он.
Старцы дряхлые его крестили
И в религии пошли на компромисс -
Имя проклятого чаду подарили -
Над Имоном грех пожизненно завис.
И отчаянно пошел младенец
В мир признанья у людей искать.
Он решил,- царёву мантию оденет,
Трон возьмет и заберет у Бога власть.
Думы его тихие коварно зрели,
А в душе его была жестокая война:
Двоедушие, двуличность омертвели,
Разделилась надвое Имонова душа.
Ангел жаждил радости и правды.
Он хотел закрыть хозяину глаза
На доброту слепого – злости, дабы
Не увидена была ничья слеза.
Натура другая, животного беса
Решила погрязнуть в обидах и страхе.
Наплыла на черта голубая завеса
И толкнул он амура с размаху.
И ангела ярость огнем охватила:
Вынул убийственно тонкие стрелы,
Лук натянул и сердце пронзила,
Стрела благородства и жалости трели.
А стрела та была силой любви
Нежадно облита. Совсем охватило
Изгнанника состраданье к другим.
Засела стрела напрочь в нем.
И стал сумашедший Имон помогать
Всем, кто нуждался в дающей руке.
Но трудно было ему, то спасать,
То проклятья сквозь слезы слать всем.
Мученья, страданья грудь раздирали,
Полукровка не знал, как выбрать из двух.
Ангел и демон над ним издевались,
Внутри тела с рогами и крыльями рук.
Полуангел-полудемон уж однажды решил,
Что нельзя ему так раздвоенно быть.
Себя ударил мечом, что под каменем был.
Но не было крови,
Он не смог даже хвост отрубить.
И дошла до него истина, как он жив,
Он понял, проклятье его в этой свободе.
Между жизнью и смертью, таинства лжи,
Несчастный бесмертный - вот кто он.
Время спокойно катилось кругами,
Скитанья не тронули плоти Имона.
Разрушили темную душу несчастья, ножами
Одиночества, отвЕрженья молотом.
А стрела ржавчиной времени крытая
Давала знать о себе каждый день.
Годами Имон наважденье испытывал,
У его двух лиц было множество дел:
Бесовы лапы убивали измученных голодом,
Убивали быстро смертельно больных,
Непощадно замерзших холодом,
И тех, кого ждали петли, распятья, костры.
Ангел тоже был не совсем идеальный:
Он кормил жирных богатых царей,
И памятник ставил не каменный,
А из бревен, могилам великих людей...
Путешествовал он по миру всему,
Падал на землю не из яркого рая.
(Он не мог быть ни там, ни в аду)
И взмывал в небо сО света края...
Но это не все, что было в жизни его.
Один раз он решил показать лицо свое людям
Но увы, не увидили они никого...
Знал отверженный, что много еще горя будет.
И как назло, тут же увидел
Ангел рогатый Прекрасную деву с земли.
Она пленила его красотой губительно,
Но вспомнил он, что он не поклонник любви.
И его невозможно было увидеть,
Он был призраком одиноким черной ночИ.
И тут не выдержало сердце черно-белое,
И он закричал на весь мир что есть сил.
Но никто не услышал печального крика,
И остался Имон у возлюбленной за спиной.
Он любовался человеческим ликом
И беспощадной ее неземной красотой.
Любил он годами, не отходил от нее ни на шаг,
Размышлял и вопил, как теперь ему быть?
Думал, ломал когти, и решил - она ему враг,
И стал ненавидеть ее и еще больше любить.
Он хотел Прекрасную диву всю жизнь целовать
И обнимать ее тонко призрачный стан.
А иногда хотел ее зверя ручищами взять
и сдавить ее горло... Он лапы связал...
Но вот, вдруг случилось размолвка…
Она стала ветшать. Он понял. Она не вечна.
Это он столетьями жить будет долго,
А вот ей уж конец обеспечен.
Тогда, чтоб она не стала чужой,
Чтоб никому не досталась она,
Никто чтоб ее своей не сделал женой...
Влюбленному чудищу хватило сполна.
И он, прикрытый вечерним туманом,
И уродства своего пожизненной маской,
Он овладел ей бесчеловечным обманом,
Любовью омыл ее стан и слезами, и лаской.
Но не выдержала душа Песподобной...
Он сказал:"Люблю и хочу". Ужаснулась она:
"О невидимый! О господи! Ты! О дьявол!"
"...Из преисподни?
О да, ты конечно права.
И за то, что раскрыла тайну мою
Я Тебя, о беспечная, о коварная,
Я люблю тебя, но, все же убью.
Свои чувства оставлю я."
И схватил ее ручищами зверя,
И прильнул к синим губам,
Высосал жизнь. И не поверил!
Она умерла. Умерла!
Рвал шкуру животную в клочья
Зарапал себе и язык, и глаза.
С силой такой, что бесцветная кровь
Дождем полилась,
И засохла в том месте земля.
Сердце стучало в волосатой груди,
Вопль пошел оглушающий по всему свету,
Образовались вокруг Имон круги.
И посыпалось небо словно капельки снега.
И было место дождю из мертвой кровИ,
И солнце ударило боком луну,
И Бог спустился до самой земли,
И пустынные трещины дали дорогу чертУ.
В то время сердце делилось Имона,
И тело рассыпалось в прах.
Упал в пустыню изо льда и крови покойно,
И объял отцов полукровки сей страх.
Не знали они как разделить
Труп их общего сына,
И увидели, два облака поднялось, круги,
Темный и светлый.
Один поднимался в рай,
другой в ад провалился...
Бог забрал душу Имона, а кости и кожа
Достались падшему ангелу,
Отцу без любви.