Метель метёт
о том, что можно.
О том, чего нельзя,
молчат сугробы.
С огромной злобой
к тому ,что нужен,
взывает стужа
сложно.
Что важно и поглубже
подальше унесёт
вдоль циферблата,
и за своё своя расплата
- простужен.
Остепенись, февраль, остепенись!
Я в кобуре твоей закис
сухим стволом,
приветом пушкинским,
осенним серебром
протух гнетущим,
будущим
весенним ласкам
внимающ, словно муж...
Но уж
не мальчик,
и не верю сказкам.