Луч теплого яркого зимнего солнца,
Трепя занавеску, чуть слышно сочится.
Дух прошлого заглянул в наше оконце,
Потерянный, грустный, с мечтой измениться.
Он тихо уставшими смотрит глазами
В уютную спальню тридцатой квартиры,
С немой наблюдает улыбкой за нами,
Затягивающей огромные дыры.
И видит, как мы с тобой в мягкой постели
В обьятиях сладких, под звон почтальона,
Под одеялом пуховым согрели
Момент пробужденья, ленивые стоны.
Ужин и ночь были просто волшебны,
Желанная пятница вновь удалась.
Мысль о подьеме хрупка и враждебна.
Вот ты, мягко так, в этот миг напряглась.
Прекрасную здесь суету разгоняя,
Примчался еще краше день выходной.
Я нежно шепчу "С добрым утром, родная!"
И ластимся мы еще часик, другой.
С любовью мы в крепком слились поцелуе,
Ты через минуту лежала одна.
Жужжанием блендера с кухни шумлю я
Коктейлем стирая отблески сна.
Институт Хельсинский в полроста виден,
Собор Кафедральный макушкой приметил
Наше окошко, в нем мир наш солиден.
Наш с тобой мир, прошлым мукам ответил.
Музыка слышится сквозь крик машины,
Ты подошла босиком и в халате.
Чуть позже сходим мы по магазинам,
Ты пока сядь отдохни за стол, кстати.
Нежно ты сзади меня обнимаешь.
Вскоре едим вместе завтрак полезный.
Все фразы мои ты без слов понимаешь.
В мыслях грядущий наш отпуск любезный.
Мы все это время счастливо смеялись,
Как раньше, ведь этот огонь не потухнет.
Неужели тех времен мы дождались?
Живем без боязни, что время вдруг рухнет.
Неужели заслужили мы тяжко
Разлукою, трудностями, нервов тратой,
Временем, ползущим, как черепашка?
Спокойствие полное служит нам платой.
Дух прошлого здесь наблюдает за нами,
И вспомнил он все в его жизни плохое
И с гордой тоской обливаясь слезами,
Он слышит в спальне хохотанье родное.
Покушав, упали мы вновь на кровать
И, крепко обнявшись, так сладко заснули
Второе субботнее утро опять,
Февраль, в 18й год заглянули.