Он мне подарил ручку. Гелиевую. И сказал: "Ты не плачь, а пиши, дурочка". Не смогла. Не решилась уродовать эту поверхность белую своими мыслями, словами, даже не буквами - закорючками.
А потом снег сорвался - не выдержал. Попробовал исправить нашу грязь своей непорочностью. Ты вспомни, как в ту ночь он старался, как пыжился, а потом две недели под ногами и колесами корчился.
И растаял. А ты обнимал, успокаивал, запрещал думать и курить. Теперь и в моей жизни появился Назаретянин. Но тебе невозможно молиться, молить...
Остается только верить тебе. Ждать, подтянув мохнатые лапы междометий. А потом вскочить, напиться капелью, громко петь дифирамбы судьбе. Взять ручку. Гелиевую. И написать на конверте: "Тебе. Не поверишь, но, правда, тебе".