«Девушка пела в церковном хоре…»
А.Блок
Прощёное вчера сменяется сегодня,
и в будущие сны за рученьки белы
такого-то числа дня ноября господня
здесь телом (не душой) остыли, отбыли.
Плывёт нарядный гроб под шум аплодисментов,
но не поднять на бис отяжелевший век,
ни выдать, ни принять высоких комплиментов, -
всё остаётся вам, живущий человек.
И старое кино, и фото в чёрно-белом,
и напряжённый звук с вибрацией любви.
Ах, как же так… и Вы, пленительная Белла…
Ах, как же так… и Вас на небо увели.
А девушка поёт, и голос её звонкий
летит, летит, летит над грешною Землёй,
где суетно пусты счастливые потомки,
мешающие дни с остывшею золой.
А девушка поёт. В глазах чернеет бездна;
такую, по всему, Малевич рисовал;
но только не квадрат (с углами и отрезан);
ей более к лицу замедленный овал.
Но прорезает рот болезненная складка,
как изощрённый шрам, заслуженный в бою
за веру и за жизнь, где что ни день – то схватка,
на лезвии у звука на краю.