* * *
Старая, понурая
с облезлой, рваной шкурою,
натертой хомутом,
натужно тянет сани
и вздрагивает в страхе,
огретая кнутом...
Седок седой и хмурый,
как его одр, понурый
укутался в тулуп,
не смотрит на дорогу –
везет и слава Богу!
Скорее бы к столу...
О, зимняя дорога,
ты, как они, убого
под снегом прячешь сор;
как лошадь та каурая,
такая же понурая,
такая ж безысходная,
как сотни русских сел…