27 ноября 2008 года
Мы прибыли в Амазонию. За это время это место уже прочно поселилось в моей душе. Хотель пропитаться этой влажностью и солнцем, этой игрой взглядов с нашим проводником. На мгновенье останавливалось дыханье, и хотелось остановить весь мир, только бы подольше задерживаться на каждом моменте, проведенном в перуанской сельве. Ко второму дню мы уже мысленно оторвались от серости Лимы и наши тела и сердца наполнились буйной жизнью джунглей.
Рики. Кто ты?
– Я слышала о церемонии. Вон тот голандец говорил, что идет туда сегодня второй раз. Я могу к нему присоединиться?
– Поговорим позже. Но это будет нашим секретом.
Мы медленной плыли по Амазонке. Рики немного подгребал веслом. Над нами раскинуло свои просторы южное звездное небо. Множество созвездий переплеталось и порой невозможно было понять, где заканчивается одно и начинается другое. Южный Крест, нечто вроде ягуны, я даже сумела разглядеть в небе анаконду, а может мне просто показалось. Я даже не представляла, что бывают такие яркие звезды. А особенно яркой была одна.
Мы свернули с основного русла и заплыли в заводь. По кустам квакали на перебой лягушки. Со всех сторон раздавалась стрекотня и другие непонятные звуки. Какое-то таинство проникало в меня, и сама собой появлялась улыбка. Я легла на лавку в лодке и выключила фонарик. За изобилием деревьев, нависших над водой, звезд видно не было, зато в воздухе мелькали короткие вспышки — это светлечки роились вокруг нас. Все молчали.
Вскоре мы отправились в наши бунгало.
– Продолжим наш разговор?
- Откуда ты про это знаешь?
- Голандец рассказал кое-что. Хотя я и раньше знала, но не думала, что здесь это есть. Расскажи мне про это.
– Аяваска...
– Знаю.
– Это напиток. Галлюциноген. Пьют его с целью увидеть различные вещи, увидеть себя изнутри. Некоторые пьют для того, чтобы увидеть что-то конкретное, например, людей, которых давно нет рядом. Ты уверена, что хочешь это сделать?
– В общем, да. Из чего готовят аяваску?
– Это лиана. Растет в сельве. Добавляют еще 12 трав. Она готовится один день. Поэтому сегодня ты не сможешь пойти на церемонию. Завтра почти ничего не ешь, не пей алькоголь. Когда стемнеет, мы пойдем к шаману в дом. Но ты подумай еще...
– Я решила. Я пойду.
– Тогда завтра в восемь.
Целый день мы наслаждались природой, гуляли по джунглям, ловили пираний. Рики подарил мне корону, которую сам и сделал из травы и листьев. «Ты — королева Амазонки», - сказал он, и, покручивая в руках мачэтэ, пошел вперед по тропе.
Во время ужина мы сидели с ним в комнате с гамаками. Его руки скользили по моей влажной горячей коже. Нежно покусывая, Рики целовал мои губы и шептал что-то на языке бора. Было жарко.
Спустя полчаса мы отправились по ночной тропе в глубину сельвы, в дом шамана. По дороге попадались несколько деревень в два-три дома. В одном из них с сильными помехами что-то декламировали по радио.
Мы подошли к дому шамана. Жил он, как в общем и все жители сельвы, в доме на полутораметровых сваях. Деревянный дом, прикрытый сверху пальмовыми листьями так, что между стеной и крышей оставалось пространство, несмотря на всю свою бедность казался самым уютным из мест, какое только можно было придумать в джунглях. Окна без стекол и маскинтных сеток, большая открытая вернада под навесом. Так там жили все. Так жил и шаман.
Рики зашел первым и поздоровался. Они с минуту о чем-то поговорили. Я стояла на земле у ступенек, ведуших на веранду. Потом меня позвали.
– Buenas noches
– Buenas noches, senorita.
Я прошла на веранду. Было темно, лишь она свеча горела на полу. Я сумела разглядеть две лавки, стоящие друг напротив друга, на одну из которых шаман предложил мне сесть. Сам он сел напротив. Рики был рядом. Я сказала ему, что мне немного страшно и он взял меня за руку. Я улыбнулась. Между лавками лежала белая простыня. На ней стояли какие-то кувшины, пучек неизвестной мне травы, пара кружечек и самокрутки. Шаман закурил сигарету и начал медленно обходить веранду, выдыхая дым и что-то напевая.
– он изгоняет духов, - прошептал Рики.
Затем шаман сел напротив и что-то негромко сказал Рики. Тот начал мне объяснять, что мне может стать нехорошо, и если что, то он рядом и всегда мне поможет. Указал на ведро в том случае, если будет тошнить. И главное, сказал, чтобы я не открывала глаза до тех пор, пока шаман мне скажет, что можно это сделать.
Я со всем согласилась.
Шаман снова что-то спросил у Рики.
– Полдозы, - ответил тот.
Я молчала.
В моих руках оказал маленькая кружечка с оранжево-коричневой густой жидкостью.
– Пей, - сказали мне два голоса.
Погласла свеча.
– Закрой глаза.
Шаман начал петь. Сначала тихо и не разборчиво. Насколко я слышала, он встал и еще раз обошел веранду, не переставая петь. Потом взял в руки травяной веник и начал им трясти в довольно быстром темпе.
Так прошло наверное около получаса, а я все сидела на лавке. Спина затекла, ломило шею, да москиты оказались довольно надоедливыми. Я никак не могла сосредоточится.
Как вдруг я увидела светло-зеленое пятно, которое, будто живое, извивалось прямо у меня на глазах и приобреталось невообразимые формы, то закрчиваясь в одну сторону , как улитка, то в другую, то вдруг быстро отдалялось или приближалось при этом становясь все ярче и ярке.
Рики шевельнулься. Пятно исчезло.
– Я хочу лечь.
– Конечно. Я тебе помогу.
На полу было намного удобнее. Еще какое-то время мне понадобилось, чтобы сосреточится окончательно.
Непонятные линии испещерили весь мой черный экран. Они были каких-то непонятных безниновых цветов — от ярко-желтого до фиолетового. Они извивались, словно радиоволный и колыхались будто реагируя на песню шамана. Затем линии стали превращаться в непонятные существа. То были ни люди, ни звери, ни машины. Скороее гибрид. Ракетный двигатель в теле леопарда с человеческим лицом. И сотни, сотни таких существ! Они жили своей жизнью, общались между собой, ссорились и мирились. Они представали передо мной то по одному, то сразу группой, будто разыгрывая сценку из жизни.
Рики был лежал рядом на полу. Я сжала его руку.
– Все хорошо? Ты что-то видишь?
– О да, Рики. Да!
– Потом расскажешь. Сосредоточься.
На экране снова стали появляться разноцветные пятна. Как вдруг картинка резко изменилась и я увидела еловый лес и лося, бегущего ко мне. Затем промелькал силуэт белки в бензиновых цветах — разовая, желтая, фиолетовая, зеленая — в разных углах моего «экрана». Темнота. Белое пятно. И яркий белый «экран». Приближается темный силуеэт. Я уже могу разглядеть в нем силуэт человека по пояс и вдруг понимаю, что это... Иисус. И вот я вижу его, как живого. Он улыбается, что-то говорит, но я не слышу звуков. На голове его терновый винок. Он одет во что-то сине-красное. Я наблюдаю за каждым его движением. Он исчезает. Некоторое время ничего не происходило. Но потом с краев моего экрана куда-то вверх, в небеса устремились тонкие струйки. Они становились все мощнее и мощнее, пока не превратились в сильные энергетические потоки. Мои потоки в небо. Во вселенную. В бесконечность. И я физически ощущала, что делюсь частью себя с чем-то могущественным и великим. Это продолжалось какое-то время, а затем потоки поменяли направление и... мощным потоком направились прямо в меня. Мою голову будто приковали к полу, такой мощный был напор. Я насыщалась светом и энергией бесконечной материи. Я улыбалась. Круг замкнулся. Линии превратились в две окружности, словно крылья бабочки и обмен зациклился. Из центра появился пшеничный колос. Он светился золотом и поворачивался очень медленно, как рука оракула, а потом раскрылся. Я увидела нечно, напоминающее ящерицу. Оно начало развиватся. Это был зародыш. Он превратился в ребенка. Моего ребенка. Малыш повернул голову и улыбнулся. И исчез. В белом облаке я увидела лицо своей сестры в будущем, лет так через 10. Она громко смеялась, была очень счастлива. Волосы были зачесаны назад, на голове была красивая повязочка.
– Я закончил, - сказал шаман.
Все это время он пел. Теперь замолчал.
– Я могу отдохнуть немного?
– Да, конечно, лежи сколько нужно.
Я слушала сельву. Ее ночную жизнь. Я наблюдала яркие насыщенные картины тропического леса: летали бабочки, ползали змеи, по деревьям лазили обезъяны, летали разноцветные попугаи. Я потянулась. Тело было горячим и мягким, я не чувствовала в нем костей. Прошло какое-то время.
– Пора. Вставай, - прошептал Рики. И зажег фонарь.
Я попыталась встать, но это оказалось не легко. Голова шла кругом, а точнее голова была не одна, а как минимум десять. Я села на лавку, потом на пол. К горлу подкатывали непрятные ощущения. Я сховатила ведро. Меня вывернула раз восемь. Сразу полегчало. Слезы лились из моих глаз.
– Она плачет, сеньор.
– Она очищается.
Я огляделась. Движения мотыльков, мельтешащих около света, создавали цветные волны. Мне тяжело была на них смотреть. Рики помог мне встать. Я с трудом поблагодарила шамана. Казалось, что надо заново учиться ходить. Мы шли домой очень-очень долго. Безумно хотелось поднять глаза и смотреть на звезды, но на плечах моих была голова слона. Ее тянуло к земле. Преодолев очень долгий и тяжелый путь я наконец оказалась около наших бунгало. Мы сели на лавку. На небе висели красивейшие картины. В каждом созвздии звезды были соединены между собой тонкими серебряными нитями, так что каждое из них было четкой законченной фигурой. La noche increibe!
- Сколько длалась церемония? Меньше часа?
– Больше трех часов. Пора спать. Утром примешь холодный душ. Без мыла.
Каждый день, с тех пор как я вернулась оттуда, я открываю в себе новые ощущения этого мира. Пару ночей назад, перед сном, когда я лежала в кровати, но еще не спала, я закрыла глаза и увидела множество лиц, незнакомых мне. А потом я летела между звездами. Они проносились мимо меня с сумасшедшей скоростью. Я точно не спала тогда. Когда все закончилось, я долго лежала и не могла уснуть. Думала. Потом провалилась в сон.