С Л О Н Ё Н О К
(Басня для детей)
Дело в Африке было, а, может,
В Атлантиде, давно умершей.
Может, в Царстве Гипербореев,
Где судили людей бесстрастно?
Ну а, может, в Европе старой?
Или, может, в России новой,
Где в пожаре брутальных оргий
Выгорают леса и совесть?
Там, где город – сплошные джунгли,
Там, где люди не люди – звери,
Жил ребёнок в семье слоновьей,
Был он добрым и бескорыстным.
А вокруг него всякая живность,
Поделившись на кланы и виды,
Подчинялась закону джунглей:
Кто сильнее, наглей и коварней
Иль красою удался на славу,
Становился главою клана.
А для трона все средства – благо.
Так вот, крыса, мала да удала,
Но быку на загривок забралась.
А как он доскакал до Бога,
С головы его глупой сбежала
Да вперёд на полшага помчалась
И пред Богом чуть раньше предстала!
От неё теперь счёт зародился –
Первый он из двенадцати циклов.
Хоть и самый могучий в округе
Грозный слон. Но гиена коварна
Со слоном потягаться не может.
А задеть его нужно больнее,
Чтоб душа изнывала от жала,
Чтоб она надрывалась от крика
Наблюдая, как тягостно сыну
По кривым пробираться тропам.
Говорит она детям соседским,
Носорога и гиппопотама:
«Что вы дружите с этим слонёнком?
Неуклюжий он, толстокожий,
Нос уродливый, длинный и толстый.
Пусть уходит подальше, в джунгли!
Гусь свинье никогда не был другом,
Так и вам он не равный, а ниже».
Так сказав, скрылась в чаще гиена,
Про себя усмехнувшись ехидно:
«Звери все и глупы, и тщеславны,
И пока они не поумнеют,
Нам гиенам средь них будет сытно,
Будем мы процветать и плодиться».
Ну а дети сидят на лужайке
И промежду собой рассуждают:
«Может правду сказала гиена,
Ведь она старше нас и умнее,
А слонёнок хоть сильный, но глупый.
Пусть уйдёт, он не равный, а ниже».
Подошедший слонёнок услышал
Речь такую, что ранит сердце:
«Уходи ты от нас, безобразный,
Не желаем с тобою водиться.
У нас много добротных игрушек,
Привезённых из-за океана,
Мы играемся в медиа игры,
Запускаем большие петарды,
Одеваем наряды по моде...
Ну, а ты своим носом болтаешь,
Вместо ложки тебе он прислужник!
Уходи, толстокожий уродец,
В играх мы без тебя обойдёмся!»
Отошёл от них бедный слонёнок,
Ничего не сказав в оправданье.
Да и что говорить, если беден?
Кто богат, тот всегда будет правым!
На деревьях глумились макаки
И орехи в него запускали.
Слон на дерево не заберётся,
Чтоб отшлёпать там вредных мартышек.
И так, зная, что им безнаказно,
Улюлюкали громко макаки,
Насмехались толпой павианы
И гнилые бананы кидали.
Шёл слонёнок и, слёзы глотая,
По своей доброте удивлялся,
Задаваясь вопросом извечным:
«Почему же друзья меня гонят?»
Бегемотика предок богатый
По заморским портам промышляет,
Он не знает подножия жизни.
Носорожка отец – грозный воин,
Льва – царя всех зверей – охраняет
И от царской казны он имеет.
А за ними придворные слуги,
Подхалимы, шакалы, гиены,
Смрад и грязь, короба лицемерья...
Им всегда от стола остаётся,
От обильного царского пира!
А война – так война! Генералы,
Заседая в штабах понарошку,
Развивают оттуда сраженье.
Умирайте! Кто глупый и храбрый!
Льву готовьтесь служить беззаветно!
Сложишь голову – будешь героем,
А зачем голова, если глупый!?
На продажу остатки героев,
Очень храбрых и просто обычных:
Черепа и пустые глазницы,
Да медали в углу на базаре.
Ну, а мой слон-отец хоть и сильный,
Но простой дворцов царских строитель.
Колят спину железным анкасом.
А в хоромах, которые строил,
Проживает сам царь и сатрапы.
А слонам и под небом привольно:
Джунгли рядом, саванна под небом,
Умыванье росой на рассвете,
Радость песен весёлых пичужек
Много лучше, чем двор лицемерный!
Не понять богачам этой жизни!..
Шёл по лесу слонёнок в раздумье
И, вдруг, слышит он плач муравьиный.
Оглянулся и видит огромный
Муравейник огнём полыхает,
Муравьи просят милости неба,
Чтоб дождём облегчить их страданье.
Не себя, так с детьми их царицу
Умоляют спасти от пожара.
Как услышал слонёнок стенанье,
Быстро кинулся к речке ближайшей
И, наполнив водою свой хобот,
Погасил он огонь, пожиравший
Муравейник и жителей дружных.
Муравьи с облегченьем вздохнули
И слонёнку сказали: «Спасибо.
Благодарны тебе, наш спаситель,
Само небо тебя нам послало.
Спас ты нашу царицу, потомство,
Город наш, нас самих незаметных.
Какой хобот красивый и сильный!
Коль не он, то погибель бы всем нам,
Да, видать, что добро ещё живо!»
Было очень приятно слонёнку
Слышать их благодарные речи.
Как бальзам колдовскою рукою
Оживил его дух угнетённый,
Даже уличной кошке по сердцу
Добрых слов ручеёк за спиною.
«Вам за слово спасибо, мурашки,
До свидания! Мир вам и счастье!»
- На прощанье сказал им слонёнок
И пошёл дальше лесом дремучим.
Шёл вперёд он, куда глаза смотрят,
Как вдруг снова услышал он голос,
Возносящийся к милости неба.
Что же видит слонёнок? Близ пальмы
Попугайчик сидит несмышлёный:
Из гнезда выпал он горемыка,
А вернуться наверх – нет силёнок,
Мал пострел, не окрепли крылёнки,
Да, видать, любопытства без меры!
Он на мир из гнезда засмотрелся,
Поскользнулся и выпал, и плачет.
А гнездо – дом родной – возле неба,
Он обратно подняться не может
И сидит, и пищит, кличет помощь.
Рядом мама и папа летают,
Но помочь несмышлёнку не в силах.
Из кустов змея рот приоткрыла,
Предвкушая птенцом отобедать.
Быстро к ним устремился слонёнок
И как стукнул змею длинным носом:
«Убирайся змея восвояси!
И не смей обижать малых птичек,
А не то наступлю я ногою -
От тебя место мокрое станет!
Прошипела злодейка проклятье –
Хоть сильна, но слонёнок сильнее,
Уползла без обеда в болото.
А слонёнок, как мог, осторожно
Хоботок протянул попугаю.
Тот на хобот взобрался проворно,
И слонёнок тогда аккуратно
Высоко в небо поднял счастливца,
Чтобы мог тот домой возвратиться.
Пусть окрепнут могучие крылья!
«Как мы рады тебе, наш спаситель»
- Благодарно кричат попугаи,
«Что б мы делали, если б не хобот,
Чудный хобот – спаситель от гадов?
Потерять мы могли нашу радость.
Оставалось лишь плакать нам горько,
Сидя рядом с гнездом опустевшим».
И опять улыбнулся слонёнок,
Снова в сердце его потеплело:
«Видно я не такой уж и страшный
И не так уж мой хобот уродлив!
Ну, немного, пусть я неуклюжий,
Но могу прогнать тех, кто проворней,
За зверюшек могу заступиться!
Поброжу-ка ещё я по джунглям
И себя ещё раз испытаю!»
И он дальше пошёл окрылённый...
Уже солнце с обеда свернуло.
Шёл слонёнок, куда глаза смотрят...
Когда вышел из джунглей к саванне,
Он увидел такую картину:
Под кусточком свернулся телёнок,
А в глазах его ужас смертельный.
Подбирается ближе гиена,
Чтоб сомкнуть свои зубы на шее.
Его матери рядом не видно -
Знать не чует беды антилопа,
Что к ребёнку её подобралась
Смерть пятнистая с запахом ржавым.
Эту сцену увидел слонёнок –
В два прыжка оказался он рядом,
Подняв хобот, ударил гиену:
«Ну, попалась, коварная ведьма,
Только слабых убить ты умеешь,
Ну, а тех, кто сильней, избегаешь!
Ты ко мне подступиться не можешь,
Ведь отца моего ты боишься,
А теперь от меня убегаешь!
Так вредить ты решила слонёнку,
Клин меж ним и друзьями вбивая.
А как сделала подлое дело,
То помчалась ты в джунгли глумиться.
И теперь ты настроилась вкусным
Пообедать телёнком невинным,
Пока мама его отлучилась!
Ты рогов антилопы боишься –
Их телёнок пока не имеет.
Вот, поэтому, бродишь за львами,
Пожирая за ними объедки,
Что остались от царского пира,
Хотя челюсть твоя, как известно,
Не слабее, чем челюсти львицы.
Только львица смела и отважна,
Ну, а ты от рожденья труслива
И, поэтому, кушаешь падаль!»
Со стыда заскулила гиена,
Хвост поджав, поплелась восвояси.
А к слонёнку бежит антилопа,
И опять слышит радость слонёнок:
«Как тебе я за всё благодарна,
От беды защитил ты сыночка,
Две недели, как он народился.
И, пока он рогов не имеет,
Все желают сынком пообедать.
А пока я шакала гоняла,
Так гиена к нему подобралась.
А, ведь, мне и самой от гепарда,
Леопарда и льва, крокодила
Надо тоже умело спасаться...
Когда маму съедят, то ребёнок
Никому уж не надобен будет.
Даже сёстры мои антилопы,
Защищая родимых дитяток,
Моего отдадут на закланье,
Чтоб свои от врагов убежали.
Что поделать? Таков закон джунглей!
Чтобы выкормить в стае волчонка,
Не своих растерзает волчица!
У тебя вижу доброе сердце,
Оскверненье его не коснулось,
Счастье всем кто в пути тебя встретит!
Ты приходишь невинным на помощь –
Своим хоботом беды отводишь,
Многим слабым даёшь опереться.
А друзья, что с обидой прогнали –
Не спеши к ним, на них не надейся,
Помяни моё резкое слово:
Как однажды беду повстречаешь –
Не дадут тебе дружески руку,
В другом месте ищи себе друга!»...
Посмотрела вокруг антилопа
И, вздохнув глубоко, продолжала:
«А богатые дружат коварно,
Пока каши в тарелке хватает!
Уважают друг друга усердно.
А когда опустеет тарелка,
Друг о друга сгибаются ложки,
А за ними вонзаются вилки,
Стон, проклятья и рёв по округе!
Наполняется духом зловонья
От шакалов, гиен, подхалимов
Наш дотоле божественный воздух.
Потеплело на сердце слонёнка,
Как рукою обиду всю сняло.
Улыбнулся он доброй улыбкой
И решил к себе в дом возвратиться.
Повернулся и той же дорогой,
Гордо хобот подняв, возвращался.
Не смущали его обезьяны:
«Пусть ругаются злые макаки –
Ведь ко мне подойти не решатся.
Если кто направляется к цели,
Обращать он не должен вниманья
На собак, пусто лающих в спину,
И не тратить напрасно минуту,
Чтобы бросить в обидчиков камень».
Подошёл когда к дому слонёнок,
Увидал он такую картину:
На лужайке, где прежде играли
Носорог, бегемот и другие,
Восседает на царственном кресле
Отпрыск жёлтый царя разлюбезный.
С детства всеми он был избалован,
Потому и не знает границы –
Это можно, а то неприлично.
Его холят шакаловы жёны,
Позволяют любые капризы,
Ведь, оно же – царёво потомство!
После смерти царя будет править,
Значит надо к нему подкатиться,
Чтоб потом место сытное было.
Захотелось "дитю" развлечений –
Заставляет до крови подраться
Бегемотика и носорожка –
Победителю будет награда.
И сражаются насмерть холопы,
Каждый хочет добиться победы.
А в реке, что течёт недалёко,
Крокодил за борьбой наблюдает,
Ждёт, когда проигравший споткнётся,
Чтоб потом пообедать им сытно.
Подошёл наш слонёнок к обрыву
И увидел: у самого края
Ждёт зубастый ослабшую жертву.
Поднял хобот отважный слонёнок
И прогнал им с позором злодея,
Недовольно нырнувшего в реку.
Потом хобот зачерпывал дважды
Воду нильскую вместо оружья.
В первый раз окатил полный хобот
Двух неверных друзей в пылу битвы!
Разлетелись вояки лихие,
Стали стряхивать нильскую воду!
А слонёнок, наполнив свой хобот,
Окатил теперь львёнка со свитой.
Заорал возмущённый царевич:
«Как ты смеешь, холоп толстокожий,
На меня, на царя поднять хобот?
Вот тебе мой царь-папа покажет!
Будешь ты за решёткой в остроге
На коленях стоять извиняться,
И колоть тебя будут анкасом!»
Отвечает с усмешкой слонёнок:
«Эх, ты, глупый капризный детёныш,
Твой отец – царь зверей, он – разумный,
Он не станет тебе для забавы
Боевого губить носорога,
Когда трон он его охраняет.
Он не будет губить бегемота,
Коль торговлю ведёт он с доходом,
И казну пополняют налоги.
Ну, а слон, хоть и раб толстокожий,
Но дворцов без него не построишь.
А гиена, шакал – ненадёжны,
Они ходят к тебе, пока можно
Близ кормушки твоей подкормиться.
Но когда по своей праздной дури
Ты рабочих и слуг покалечишь,
То тогда и шакал, и гиена
На закуску тебя растерзают.
Не нашлось тут у львёнка ответа -
Во дворец возвратился тоскливо,
А за ним поплелись его няньки.
На полянке остались «герои» -
Два испуганных, глупых ребёнка.
Не взглянув, их слонёнок покинул
И отправился дальше в дорогу....
И так станется с каждым зазнайкой,
Кто друзей покидает надёжных!
Не гоняйтесь детишки за чудом
И свой нос не вздымайте высоко!
Коль друзей растеряете верных,
Вы продолжите жизнь в одиночку.
А опасностей в жизни довольно,
По углам они вас поджидают.
И иметь надо верного друга,
Вас который в беде не оставит.
Что ж касается сытых и властных,
Им гиена всегда найдётся,
Ну а верного друга - слонёнка
Очень долго искать придётся!..