Слезы блестят в твоих длинных ресницах.
Глупый малыш, зачем ты страдаешь?
Зачем тебе то, что тебя «убивает»?
Он не поймет, не оценит той жертвы.
Какую ради него ты приносишь.
Пусть на кусочки себя разрываешь,
в приступе имя его, как молитва,
с губ твоих бледных слетает, слетает…
Но вопль не слышен. Тишь так безмолвна.
Как вата она забирается в уши
и в вакуум погружает сознанье,
где ощущение – иллюзия жизни,
что так недавно съедала тебя.
Ты все забудешь, поверь мне на слово.
От страданья в тебе не останется следа.
Пусть, что сейчас сердце раной покрыто –
она не глубока, и не смертельна.
Она заживет, затянется вскоре.
А ты, как тот мотылек, влекомый огнем,
будешь искать тех, кто поймет твою жертву.