Он помнил день, когда родился,
Когда из мрака в свет пробился,
Когда почувствовал тепло,
Тепло лучей небесных.
Какой же был тот день чудесный.
Совсем недавно был он желудем на ветке,
Висел он неподвижно, словно в клетке,
Но наступил тот час,
Когда упал он на сырую земь,
Какой же был чудесный этот день.
Он помнил мать в лучах заката,
Её широкий стан покатый
И крону, защищавшую его
От ливня и от ветра в дни разгулий,
Когда тот разорял леса, как косолапый улей.
Он помнил шорохи листвы,
Как будто крики детворы:
Кругом росли леса.
Шептал напевы сладкие ручей.
Игрались птицы меж ветвей.
По кроне прыгали от солнца блики,
В корнях пригрелся кустик дикой земляники,
И небо источало мир,
Водили хороводы сосны, ели,
И соловьи всё пели, пели, пели…
Но шли века, сменилось племя.
Настало новое уж время –
Родился Человек.
Когда-то был он частью мира
И не искал тщеславного он пира,
Но, раз вкусив господства плод,
К господству потянулся алчный род,
Сжирая мир свой по частям.
И видел дуб всё это горе:
Как лес рубили на дрова,
Как плуг луга пахал под поле,
Как иссушалася река…
Прошли века…
Теперь стоит дуб в центре града.
Вокруг него камней ограда.
И нету древ вокруг.
Старик кряхтит, трещит ветвями
И дремлет сутки напролёт,
И снится лес ему, поляна с тополями
И тихое журчанье ручейковых вод.
«Когда-то рос здесь дуб могучий,
Ветвями гнал он в небе тучи,
А ныне нет его.
Пропал тот царь, владыка леса.
Закончилась его земная месса,
Ушёл он на покой...» -
Старик вздохнул сухой корой.