* * *
Леониду Андрееву и Роберту Майлсу
Окраина безмолвно-молчалива
И улица торжественно-строга...
Под этим чистым белым покрывалом
Она мне бесконечно дорога.
А город шумный борется со снегом,
С покровом властным, вторгшимся с полей,
С дыханьем беспредельного пространства,
С немым потоком неподвижных дней.
И человек безумно-одинокий
Бредет один, пугаясь ночи тьмы,
И в сгорбленной фигурке невысокой
Таится обособленность вины.
Дома с закрытыми ставнЯми,
Заборы в длинный рваный ряд
Чужими хитрыми глазами
Его и провожают и хулят.
И осторожно-напряженно
Идет у всех он на виду,
Как будто выделен луною
Ладонью света сквозь пургу.
Но было нереально поле,
А небо все бежало вдаль,
Насквозь холодными ночами
Дышал простуженный январь.
И мутный побелевший месяц
Бездонно падал в пустоту
Вне времени и вне пространства,
Вне хрупкой тени на снегу...
И с этим вечным и зловещим страхом
Велась нелепо-странная борьба
Бредущего седого человека,
Продрогшего и ждущего огня.
Хоть в глубину малюсенького тела
Загнал мороз той жизни теплоту, -
Теперь она оттуда выходила,
Пугая яркой тайной темноту.
Своей непостижимостью прекрасной
Как зарождение света и огня,
Она будила нежность и неясность
В замерзшей мертвой тьме небытия...
Арина Феева