Сражалась с машиной стиральной
В преддверии дня трудового,
Но выпало картой игральной-
Услышать звонок Ярового,
Он мне, как непонятый гений,
Чего- то там плел сексуально,
А я же с мобильником в сенях,
Его понимала реально.
И он ,окрыленный надеждой,
Наверно представил взаправду,
Что скрыто под женской одеждой,
Достойно новеллою в «Правду».
Его воспаленный гипофиз
Держал трехлинейку на взводе,
А я же по форме от «топлес»
Душою была на заводе.
Ни тени былого смущенья,
Ни краски в щеках ни желанья,
По комнате двигалась тенью,
Под сводом небес мирозданья,
И вот с обреченностью в сердце.
С туманом в глазах увлажненных,
Как соло для "девочки -скерцо"
И с гимном в груди обреченных.