Там в прошлом по забытым коммуналкам,
По улицам пустынным и по паркам,
Веяло весной.
Утюг, измазанный зубною пастой,
Стоял на краешке стола,
И ждал когда вернется мама,
Чтоб насмешить.
По белой скатерти бежали волны,
Вперемешку с кружевами и пели песни,
По радио.
Они не знали, как жить интересней.
И жили как могли.
На раскаленные угли,
Кидали не очерченные силуэты
Поэтов робких.
Писателей от вольных дум.
Еще стоял литературный бум.
Поэта почитали за героя.
Живое Пушкинское Лукоморье
расцветало за углом.
У каждого двора.
Своя ватага молодых и окрыленных.
В коротких шортах бедного сукна.
И Светлый лик бабУшек.
Как живой родник, Для каждого зерна.
Изгои строили платины.
По улицам катили трактора,
Резиновыми шинами и светом фар
Немногим походя на краба.
Меняя Ген секретаря,
На беглого прораба, росла страна.
Не в ширь а ввысь.
Как к солнцу поднимаясь к новой эре.
Где экономика подобна новой вере.
В сердцах и в мыслях каждого полна.
Мы съели соли пуда два, на каждого тогда.
Теперь законсервированы, как горчица,
Как соус для спагетти.
Теперь мы можем жить
На самой изнурительной диете.
декабрь 2010