Не мое дело

      

 

 

 

 

 

 

 

   «Приказываю всем: будьте счастливы!»

    Лера Светлакова 8 лет.

 

 

Кира

 Мать Аня руководителель студии
Отец
 Дети - Лера, Вера, Павлик

 Гость Серега
Оля, девочка десяти лет
Коля, мальчик лет тринадцати
Психологи (мужчина и женщина)
Девушка из Интернета
Правозащитник


Сквер Добровольцев заполнился всякого рода народу. Они сновали туда, сюда, в поисках впечатлений и волнующих душу творческих извращений...
Тут расположились барабанщики, пятнадцать человек выбивают ритмы. Ритмы самые разнообразные. Почему то внимание привлекает только одна девушка, ее барабан не выделяется среди общего шума-ритма, но сама она - красива. Рядом по соседству развернулись бои молодых людей, одетых в бутафорские доспехи, они собрали большую часть зевак, дальше неподалеку кузнецы куют «счастье», а уставшие бабушки сидят за лотками прикладного искусства, художники вытащили мольберты, а музыканты, объявляемые конферансье один за другим вытаскивают на всеобщее обозрение классические инструменты, с помощью которых играют.
- Слушай ты, убери свое зеркало, иначе разобьем.
Подошли два молодых гопника к Ане, сидевшей на каменных ступеньках в трехсот метрах от бутафорских баталий, с зеркалом в пластмассовом голубом корпусе, такие обычно висят в ванных, к ним еще прилагаются подставки, такие же пластмассовые. Ее зеркало видимо мешало биться войнам. Дело в том, что солнечный зайчик, который она бросала на блестящие доспехи «воинов» жутко веселил ее. Доспехи так классно блестели, вызывали восторг у странной дамы, но в то же время совершенно слепили глаза молодым людям, исполняющим поставленную драку. Мешали ориентироваться.
- Ты че, не поняла? Убрала зеркало. (Дама улыбалась)
- Тупая?
- Еще раз направишь в ту сторону, разобьем....(ушли)
Даме по видимо надоело сидеть в стороне всеобщего гулянья и она отправилась в толпу зевак вместе с зеркалом. Люди по-разному реагировали на солнечных зайчиков. Одни радовались как дети, другие отворачивались, третьи высказывались типа: «Зеркало у нас и дома есть!» А ее перло, по-настоящему и без всяких анаболиков, следить за тем как солнечный зайчик перемещается с деревьев на сцену, с уличной сцены, на фонтан, с фонтана, на людей. Вдруг ее взгляд остановился на мольбертах, расположенных тут же в сквере. Подошла.
- Это же настоящее современное искусство. Смотри те - оно дышит. (Обратилась она к смущенному молодому человеку с хвостиком, по видимому являющемуся художником, как выяснилось потом преподавателю художественной школы.) И стала рассматривать мольберты. Такие черные квадратики, на которых было множество царапин, масленых отпечатков, черточек, «на ***», «я тебя люблю Катя» и еще разные следы жизни тех самых нерадивых учеников школы. И не просто рассматривать, а обратилась к случайному прохожему
- Мужчина, смотрите - это же современное искусство, не специальное, а животрепещущее, эти черточки...
Мужчина остановился, и с великим интересом стал разглядывать. Молодой преподаватель совсем впал в ничего непонимающий транс. Дама не отставала и снова вопрос.
- А как вас зовут, это вы нарисовали?
Молчание
- А что за школа?
- Молчание
Тут подошли какие-то люди и стали переворачивать мольберты, тогда дама взглянула поверх подошедших голов и увидела, что на этих... современном творчестве лежат белые листы бумаги с изображением, чьих-то портретов той самой художественной школы. И тут ее осенило, почему смутился преподаватель с хвостиком. Но мужчина, подошедший и увлекшийся, черными квадратиками уже завелся.
- Не убирайте, куда же вы, а вы еще прейдете...
Дама уже удалялась по направлению к фонтану, в котором усердно стирали белье и развешивали на веревки актрисы из студенческой театральной студии. Подбежал мальчик лет 13, чернявый и прыщавый.
- Орел или решка?
- Орел!
- Не угадали.
- Орел или решка?
- Решка?
- Не - ка!
- Орел или решка? Дяденька - орел или решка? Тетенька - решка или орел?
Сцена следующая
Квартира. На диване вытянув ноги, лежит мужчина лет 36 с закрытыми глазами, но он не спит. Может молиться, может, хочет есть, может, думает..Потом все ж таки встает и идет на кухню, на кухне горит свет, играет телевизор и вся семья из пятерых человек занимаются разными делами, отец с сыном смотрят ящик, мама стругает капусту, дочь рисует на полу иероглифы, а другая девочка выставилась в окно и кричит прохожим: «Представление начинается. (хохочет) Зазюкайки в нашем городе! (хохочет, и прячется, потом снова выставляется в окно и снова кричит «Барбюкайки в нашем городе!» - и опять прячется. К ней присоединяется другая девочка, оставив в покое рисунок. Хохочут и дурачатся вместе.
- Тихо вы! Не слышно ничего! - одергивает отец. Идите в комнату играйте.
Те уходят.
Отец: Видишь, она падает!
Сын: Вот она падает!
Отец: Земля горит!
Сын: Да! Вот смотри, видишь, она падает туда.
Отец: Да!
Сын: Когда ее покажут? Да она все, туда упала.
Отец: В глубину. Огонь лопнул. Просто - бомба!
Сын: Угу... (ревет)
Отец: Ты че - ревешь-то?
Сын: Дай, мне ручку на не много, мама.
Мать: Сейчас.
Отец: Ты что чувак, делаешь? Даже воды в дом....
Сын: Я сейчас прыгну. Отойди, Серега! Ты - папа! Ты - мама! Ты - Серега!
Из телевизора доносится: «Можно год не работать!»
Мать: Я пишу новый сценарий. Кто будет кем? Заказчики подгоняют (смеется)!
В телевизоре начался фильм. Сказали: «Война!»
Мужчина: Гм, гм! (Смеется)
В телевизоре: «Надо жить жизнью, думать о будущем! Лос-Анджелес тридцать лет спустя»
Мать в туалете (думает)
Мать: ...рыхлое лицо, зато глаза добрые. Их не стирают года. Да уж, получается образ королевы, сидящей на толчке и строчащей на исписанной афише, положив ее на мусорный совок, для удобства записывания мыслей. Так писать удобнее, да и выбора на данный момент нет, что под руку попалось... она курит сигару Pall Mall и не думает о будущем, убивая себя грустными утренними мыслями, крепясь и успокаиваясь тем, что как бы там ни было....
Из кухни доносится Цой «звучит какая-то фальшь..»
Отец: поет вместе с Цоем «Я объявляю свой дом без ядерной зоны»
Сын: Какую песню включить? Вот эту!
(Отбивается ритм пальцами, слышится смех)
Отец: поет вместе с Цоем «А она живет в центре всех городов!»
Мужчина: Пойду, помолюсь!
Отец: Иди сынок спать, мама положит тебя, да? Так что ты сказал, помолишься, зачем?
Мужчина: Чтобы еще раз сказать Богу слова благодарности за то, что он мне дает!
Отец: А он тебе все дает, что ты хочешь?
Мужчина: Насколько я заслужил!
Отец: Ты слуга?
Мужчина: Все мы слуги божьи, и цель жизни - служить ему и людям, потому как каждый человек в независимости от того, кто ты бомж или царь, наркоман или депутат равен перед Ним.
Отец: А перед тобой - они равны? Равны - депутат и наркоман, бомж и царь?
Мужчина: Да. Пойду, помолюсь!
Мать: Все уснули!
Отец: Хочешь выпить? Ах, да прости, что это я, конечно, я все понимаю.
Мать: Давай!
Отец: Наливаю.. Ух ты как, пролил, прости. Ну вот - давай! За - Че ге ва !
Думаешь, я тебя люблю? Да я тебя люблю. Особенно когда ты говоришь: «Мне ничего не надо лишь бы ты меня любил», - эти слова опускают меня на дно. Я скукоживаюсь как морская рыба, запутавшаяся в водорослях моря, которого ни когда не видел.
Мать: Ты - влюбился?
Отец: Ты думаешь, мне никогда не хотелось тебе изменить? Меня не возбуждают красивые девушки? Так нельзя дальше жить. Ни чего не меняется. Каждый мужчина влюблен в нескольких женщин одновременно, и это не значит, что он обязательно их трахает. Есть что-то недосягаемое, которое тебе никогда не будет принадлежать, это приятно и мучительно одновременно. Мы пришли в этот мир мучиться и страдать, и сквозь страдания очищаться, так бы сказал наш богослуженец Серега.
Весь разговор происходит в туалете, в накуренном туалете, где двое муж и жена, курят и нервно содрагают Планету житейскими проблемами
Мать: Я ее знаю, видела?
Отец: Да причем тут, она! Я о другом. Ты ничего не хочешь делать, так же как и я! При разводе так и скажу, она ничего не делала для семьи, компьютер и работа просто отключали ее из поля видимости и слышимости, она становилась слепой и глухой.
Мать: Прости!
Отец: Конечно, прощу. Куда же мне деваться!
Плачет, потом вдруг срывается и кричит: «Я буду забрасывать их техникой, но ничего не отдам».
Мать: Милый, родной ну все успокойся!
Отец: Я не хочу успокаиваться! Аня отстань! Иди спать! Проваливай!
Мать: Я не могу так!
Отец: Анечка, когда ты раздвигаешь ноги, я забываю обо всем, ты становишься, такой мягкой... я однажды подумал, когда ты занимаешься любовью, тебе все равно кто рядом? Ты могла бы так раздвигать ноги и открываться кому угодно? Например, моему брату Димке, ведь он мог бы быть на моем месте?
Мать: Ты, совсем сбрендил!
Отец: Проваливай!
Мать подходит к Отцу нежно целует его в губы, тот рычит, даже немного сопротивляется, но вконец сдается и....
Утро:
Мужчина: Доброе утро! Есть что пожрать! Надоело уже поститься.
Мать: А как там, в библии написано, про гнусные слова.
Мужчина: А да, не прав! У меня такое состояние после этих постов, что я готов человека убить за кусок копченой колбасы, килограмм яблок и пачки мороженного!
Мама: А помнишь, в детстве, мороженое в такие картонные коробки складывали, у меня тогда мечта была - съесть целую коробку мороженного, мы даже подсчитывали, сколько в коробке мороженого, вроде бы 50 штук. Я бы в детстве съела, наверное. А один раз мы с сестрой соревнование устроили, кто больше может съесть мороженого. Кажется, я тогда шесть штук за раз съела и у меня верхняя губа стала как заячья, отморозилась вся. Сестра смеялась надо мной.
Мужчина: Да я бы сейчас и быка проглотил.
Мать: А зачем ты голодаешь?
Мужчина: Да мне, во-первых, вас объедать не хочется, у вас семья большая, а во-вторых - полезно это, организм очищается.
Мать: Зато, ты Серега - злой становишься! Гляжу я на тебя, и не хочется мне ни молиться, ни поститься. Хотя надо бы.
Мужчина: Пойду библию почитаю.
Сын: Серега! Пойдем играть!
Мужчина: Хорошо! Хорошо! Сейчас почитаю и приду. (Уходит)
Мать: (вдогонку) Маркеса почитай! (Готовит пироги с капустой)
Мужчина: Вот гости приехали. Тоже мне гость, наркоман из реабилитационного центра?
Мать: Да ладно, расскажи, что за центр то такой?
Мужчина: Я все - я пасс. Они меня и Наиля и многих других Богом лечили. Мы завет Новый читали, в церковь ходили. Можно пирожок, с чем, с капустой, здорово. Я работал на них бесплатно, а они меня кашей-баландой кормили, все говорили, что дух надо очищать, а я голодный постоянно. У меня уже глаза навыкате. Ну, нет, спасибо конечно, ломки прошли и адью. Куда они мои заработанные деньги девали, я у них, что рабом получается, был. Ну, на хрен, больше они меня не увидят. Мне только теперь ясно стало, они ведь на нас долбоебов бизнес строят.
Дочь: Мама я не хочу попадать ни в рай и ни в ад, а так можно? Бабушка Рая в раю. А я, наверное, в ад попаду. Я потому что злая.
Мама: Да ладно тебе, доченька. Сходите - погуляйте. Верка, чем занимается?
Дочь: Рисует.
Мама: Забирай ее и на улицу. Смотри те погода хорошая. Мы тоже скоро выйдем. А Павлик, что делает.
Дочь: Подоконник разрисовывает, ему Верка фломик зеленый подогнала, так он каракули выводит, пыхтит, старается.
Отец: Ну, все - я ушел!
Мать: Подожди, а поцеловать!
Отец: Ушел! Пока Серега! Сын, девочки - я ушел!
Серега: Да, я тоже подойду, вы, где будете, там же - на крыше? Я тоже следом. Сейчас поем, зубы почищу.
Мать: Молитву прочитаю...
Серега: Зря ты так. Я, между прочим, за вас молюсь, что бы все у вас хорошо было. Чтоб исполнилось все, о чем мечтаете.
Сын: Серега! Серега! Серега!
Серега: Пироги вкусные.
Мать: Пресняки называются. Вода, соль, мука и капуста. Я их тоже очень люблю.
Серега: А че вы вчера с Петькой шумели?
Мать: Да так!
Серега: Ну, ни хочешь, не рассказывай, я че, я просто так, по-дружески. Может, объясните мне, наркоману бывшему, что такое любовь к женщине. Ни че я в этом не пру.
Мать: Любовь к Богу ощущаешь? К женщине - тоже самое!
Серега: Ну, конечно, как еще баба может ответить! Бог - один на всех, а баб много.
Мать: Шел бы ты уже.
Сын: Мама, мама, мамочка. А-А-А-она меня тут, так, а я ее, а она меня, потом так... больно...
Мать: Ну что же это такое, ни дня, что бы ни подрались. Сколько можно, все надоело. Я тоже ухожу, пойду гулять и без вас. Сидите, дома и деритесь, давайте, убивайте друг друга. Вера - ты же постарше. А ты - Лера, не стыдно?
Лера: Он - харкается!
Сын: А ты! А ты!
Серега: Я ушел. Дурдом какой-то!
Сцена следующая
В голубом зале, с голубыми креслами киносалона показывают фильм, снятый студией подростков любительской видеокамерой. Документальный материал о похищенной девочке. В зрительном зале восемь человек. Из них два психолога мужчина и девушка, один общественный деятель, трое детей-подростков, руководитель студии и случайный зритель, пришедший по объявлению из интернета. По окончанию фильма без титров, все молчат. Лица психологов слегка озадачены и напряженны, общественный деятель теребит бороду, а девушка из интернета блестит глазами, дети улыбаются, один прыщавый мальчик ходит с камерой и снимает такой разговор.
Руководитель:
- Вот такие делы. В эту ситуацию случайно или не случайно вписался один обозреватель. Он начал проводить свое расследование. Из последнего разговора с ним, он отметил, что ситуация очень запутанна. И поведение мамы в момент пропажи девочки очень нелогично. К примеру: почему мама так динамила с началом поисков, полтора часа прождала на остановке. Почему сказала, что та могла постесняться ехать в транспорте, насколько я знаю диабет не дает ни каких отвратных внешних эффектов, наоборот должно тянуть к людям, к помощи, мужик с телефона чьего звонила девочка повел себя агрессивно, когда узнал, что его везут в дежурную часть; девочка была в гостях, если плохо, логичнее повернуть обратно, там они семьями типа дружат, у матери проблемы с алкоголем, причем давние. Следующие неувязки, девочка исчезла, не была найдена в течение дня. Свидетели ее видели в том же районе, лежащей на клумбе, где она была, почему исчезла и почему опять обнаружилась, где она была в промежутке, по словам матери, человек который дал ей телефон позвонить принял ее за шлюху в непотребном состоянии, в чем сам потом и признался. Все очень запутанно и видимо существует еще третье лицо, невидимка. Можно двумя способами объяснить, почему нет трупа и нет девочки, либо сама прячется, имея травму психологическую от случившегося, либо трудится в притоне. Проституция - это ментовский бизнес - у меня туда выхода нет, сказал журналист. Вот такая цепочка расследования была проведена. И все же я бы искала корни в семье девочки. Вообщем, ничего сделать нельзя, но надо делать, иногда одно косвенно влияет на другое. Какие у вас соображения?
Гробовое молчание.
Давайте, для начала представимся друг другу. Вы отнюдь не случайные люди раз пришли. Таня! Да? Увидела в Интернете и откликнулась.
Руководитель: Вы?
Психолог (мужчина) Меня Дима зовут, меня пригласила Маша.
Руководитель: А! Вы психолог? Да?
Психолог (мужчина) Да.
Руководитель: Значит, у нас есть служба психологов. Замечательно. И человек - защитник детей и прав человека - Андрей.
Правозащитник: (смущенно) Ну вот у меня, по всей этой ситуации есть предложение. Которое может быть к чему- то подтолкнет дальше. Собрать вместе, ну условно говоря, круглый стол, но это точно не круглый стол, потому что предполагает принятие каких-то решений, но там есть некие деятели: журналисты, правозащитники, кто-то еще, координирующие действия. Потому что, если кто-то пытается делать что-то сам, это действительно можно навредить. Когда все проговаривается и смотрится друг другу в глаза (пауза) мне кажется вот это, тогда друг другу можно помочь оценить что ли ситуацию. Смотрят фильм и обсуждают, но...люди принимающие решения.
Руководитель: Угу!
Правозащитник: И когда они смотрят друг другу в глаза. Милиция, гражданские общественные организации, журналисты в том числе, те, кто занимаются, не знаю с защитой, с детьми, которые уходят из дома. То есть что-то подобное. На этом уровне, на уровне принятия решений. Какие это такие вещи, как взаимодействие, будет понятно, причем так, чтобы не навредить, потому что одна милиция она вряд ли справится, но тут понять надо, что делать. Не просто на эмоциях.
Руководитель: А ты готов сам лично принять участие?
Правозащитник: Нет, я готов, к примеру, привести, или пригласить через, по своим каналам, гражданскую палату. Я не готов взять координацию той же милиции. Собрать я готов и провести так, чтобы пришли я готов.
Руководитель: Угу! Ну, вот уже следующий шаг. Я говорю главное все равно действовать. Как нам сообща, всем миром встать на защиту никому не известной девочки. Маша, а вы, допустим, можете собрать, допустим, еще психологическую службу.
Маша: А вот по поводу действий, которые были бы эффективны и так далее. Я согласна, что должно родиться в сотрудничестве тех людей, которые работают, потому что та же милиция...занимается этим делом.
Руководитель: Это понятно, но самое - непонятное, почему милиция ищет труп, самое- то ужасное. По статье 105 убийство заведено по этому делу. Они ищут труп и находят его, других девочек пятнадцати лет, одна у нас в районе, другая в городе. Как это объяснить. Психологическая установка. Что ищем - то и находим. Тут такой момент очень важный, но не имеющий прямых доказательств, как реально то, во что ты веришь. И если сто человек, двести даже просто захотят поверить в жизнь девочки - это тоже некая энергетическая сила, как говорят люди в интернете «подержим кулачки за Кристину» Вот!
(пауза) Ни чего не проходит бесследно. А как ты видишь ситуацию? (обращаясь к правозащитнику)
Правозащитник: Я вижу как параллельный формат. Один - тех людей, кто готов помогать и тех, кто принимает решения. Потому что без координации действий, действительно можно только навредить. Спугнуть там, если ее удерживают. Некая экспертная оценка, обща причем. С разных точек зрения. С точки зрения милиции, грубо говоря, большая информированность может привести к плюсам, так и к минусам. Я не знаю нюансов этой истории, и может быть, что-то не говорить до определенного момента. Там, где принимают решенье. Человек говорит, да мы ведем работу, но чтобы не спугнуть. Должна быть ясна ситуация вся. Пока ситуация не ясна. Работает милиция, не работает. Может действительно не работает. Когда собираются те, кто принимают решения, тогда ситуация становится более объективна ясна. Все просчитывается, оценивается экспертами, грубо говоря, то есть. Есть смысл в этом поиске. Нет смысла в этом поиске. Есть смысл делать это. Или нет смысла делать это. С точки зрения я не знаю той же милиции, психологов, журналистов и так далее. Потому что ошибки тоже могут быть - они снижают шансы, понимаете?
Руководитель: Милиционер приходил ко мне узнавал, что я знаю о их работе, что мне мама сказала. И вообще, странно, не найден труп, кровь - почему убийство?
Правозащитник: Но может быть, я не исключаю, статья убийство она более тяжкая и так далее, больше шансов, что будут искать, грубо говоря, потому что убийство - это реальное преступление, просто пропажа человека - это не факт, что было преступление и тогда. И само такое психологическое для милиции заставляет искать убийцу. Пропажа не преступление. Да пусть потом выяснится, что она жива, но это заставляет работать милицию. Потому что убийство - это тяжкое, серьезное преступление. Именно поэтому заведено как убийство.
Руководитель: С другой стороны оно порождает ситуацию общественного мнения - как крест, не дающий надежду. Вот я прочитала статью, где мне навязывают мнение, что человека нет и мне страшно жить. Я начинаю боятся людей, что в ответ порождает - обособленность жизни. Я закрываюсь многочисленными замками. Я не верю людям. Я попадаю в ситуацию одиночества, где человек человеку враг. И ведь очень не многие люди способны бороться со своими страхами, преодолевая их. И этот страх в одних порождает агрессию, как лучшая защита это нападение, в других - позицию жертвы, вечной жертвы, что тоже, безусловно, вредит развитию свободной личности.
Психолог (женщина): Я думаю сейчас более выгодная ситуация для девочки не наказать как то милицию. А сотрудничать. Понятно, что на наш взгляд какие-то действия малоэффективны. Может это мешает в поиске. Потому что они начинают оправдываться перед родителями, перед людьми какими-то. Каждый делает свою работу, а не то, что они лично заинтересованы. Он не может искать так, как мать ищет своего ребенка, он просто не выживет в такой ситуации и холодный расчет в этом деле важнее эмоции и сострадания. И тут мне кажется. Ситуация, тем более какое-то время уже прошло максимально отрешенно посмотреть на эту ситуацию, что делать?
Руководитель: Угу.
Психолог (мужчина) Мне тоже хочется сказать. Мне кажется этот случай не первый в нашем городе. Да?
Руководитель: Триста детей ежедневно пропадают по всей России.
Психолог (мужчина) Да вот информации очень мало и она вот такими кусками идет. Нужно искать тех людей непосредственно, кто был в такой ситуации. Желательно найти таких людей у которых ситуация положительно разрешилась.
Руководитель: Угу. А ты мне три раза обещал написать Андрей адреса и телефоны тех служб, куда обращаться, если пропал близкий человек, ты не смог, хотя обещал, теперь у тебя есть шанс реабилитироваться.
Правозащитник: Если есть законопроект, то он обсуждается, если нет...
Руководитель: Тут проблема другая. Равнодушие и не равнодушия. Если мы конкретно ищем девочку и ищем пути как бы...
  Правозащитник: Вот смотрите, не надо все валить в одну кучу. Первое. Первое - это найти Киру. Да? И вообще понять, что произошло реально и вот тогда информация подготавливается для людей. Э-э! Принимающих решения. Договариваются между собой, понимаете. Нужна помощь? В чем нужна помощь? Кто берет на себя что? Где?
Психолог (девушка) Собираются профессионалы.
Правозащитник: Да! Да! Для того, чтобы картина вся была полностью, не обрывочна, а вся! Которая есть у журналистов, есть у милиции, есть еще у кого то, и так далее. Дальше было бы понятно по поводу тех же помощников и тех, кто собирается еще, пока это касается только поиска Кристины. Неких добровольных помощников, когда мы понимаем, что от них надо. Понимаете. Есть информация та, вот езжай те, мол, и так далее. Тут по конкретнее вещи. Если мы говорим о более общей абстрактной ситуации, что вообще происходит, то тогда мы приглашаем всю толпу и там могут быть все и так далее, ситуация более общая что ли, вот не надо их в одну мешать, понимаете? Одна ситуация конкретная, другая ситуация общая. Она не решится так, там можно говорить обо всем, с чего все начинается, по поводу прав человека и так далее. Но они параллельные вещи. Они не обходимые, о них надо говорить, только не надо их в кучу мешать. Я тоже..
Руководитель: Ага.
Правозащитник: Понять технологию.
Руководитель: Я все поняла...
(Большая пауза)
  Таня, я хотела спросить. Ты бы хотела, чтобы вот этот документальный материал или более обработанный, я вот смотрела, у меня сложились ощущения, что были такие моменты, особенно интервью с людьми слишком много их было. Вот как ты говоришь куча кучей. Вот получилась линия конкретная, конкретной девочки и потом дальше линия вообще, насколько мы вообще способны влиять, три человека могут решить проблему, и вплоть до восстания, как люди обычные, насколько интересен человек, случайный прохожий и его мнение, позиция. Я готова доработать, нужно смотреть про такую обычную не подстроенную жизнь. Как ты сама думаешь?
(Пауза)
Руководитель: То есть - фильм задел, не задел за живое.
Таня (девушка из Интернета) Мне кажется не многие ходят на такие фильмы. Не многие ходят на такие фильмы.
Руководитель: Не многие ходят на такие фильмы?
Правозащитник: Но такие фильмы для того, от которых можно отталкиваться, чтобы говорить о проблеме. Грубо говоря. Действительно дискуссионные, которые и предполагают о принятии, какого либо решения.
Руководитель: Ну, правда, я очень рада, что вы пришли, спасибо.
Девочка (студийка) Вот я тоже хочу сказать. Вы не думайте, может быть, Кира вернется. Мне кажется, она вернется, она жива, мне кажется с ней все хорошо, ну...
Руководитель: То, что с верой и надеждой можно спасти человека. Это еще Симонов написал, жди меня и я вернусь, а потом пусть говорят, что повезло. Это абсолютная величина, все равно, покрайней мере мне так кажется, у меня всегда так получалось по моей жизни, по моему человеческому опыту. Во что я верю свято - то и случается. Без доказательств, доказательства тут не нужны, голова тут не нужна. Конечно приятно встречать людей, которые тебя поддерживают, конечно безусловно - это важно. Но бывает такой момент когда один шанс из ста решает все. Ситуация с Кирой не определенная: пятьдесят на пятьдесят, как да и нет, ожидаемая неожиданность и вот эта точка пересечения, в которой находится некий сгусток. И когда человек верит в эту надежду, в свет, возникают реальные подтверждения: типа все хорошо, идем правильным путем. К примеру, мне приходят две одинаковые смски, где написано одно единственное слово - мама, от девочки случайно набравшей цифры, почему то оказавшиеся моими, мне звонит Надежда, с которой я не виделась и не слышалась пятнадцать лет. Это все некие знаки, символы - ну и ладно. Значит, что Андрей, значит гражданская палата будет? Когда?
Правозащитник: Значит нужно создать ситуацию для людей, когда они должны понять - что надо от них.
Психолог (девушка) Да. Я вот, например, не очень понимаю, что надо вообще. Информации нет, что произошло.
Руководитель: А ты хочешь узнать?
Психолог (девушка) Да мне интересно. Только чем я могу помочь? Когда я шла сюда я подумала, чем я могу помочь, ну поддержать маму, если понадобится...
Руководитель: Нет, видимо, маму поддерживать не нужно. Она справляется. Ее сейчас здесь нет. И почему то они сейчас расстались со второй дочкой, с младшей, она в другом городе, мама здесь. Может быть ей так проще в одиночестве со своей болью или решением каких-то проблем. Я не знаю. Можно много каких-то выводов делать по этому поводу. Как? Что? Почему? Мне кажется, нужно собирать тех людей для начала, которые просто находятся по одну сторону баррикад, верят и хотят помочь...
Правозащитник: Главное что? Найти Киру! Значит без философских обсуждений, надо поднять профессионалов.
Психолог (девушка) Вывести определенный алгоритм действий в подобной ситуации
Руководитель: У меня встает вопрос, а реально вообще собрать? Они занимаются проблемами и...
Правозащитник: Реально
Психолог(девушка) Можно попробовать
Руководитель: Сегодня были приглашены люди, которые занимаются проблемами детей...Управление по делам детей. Сегодня суббота выходной день.
Психолог: (девушка) Эта не та встреча.
Правозащитник: Ну, сегодня. Ну, нет. Сегодня было приглашение на просмотр фильма, а не на принятие решения. На просмотр фильма. Да! Я могу прийти, а могу и не прийти. Если у меня есть другие дела, я могу и не прийти, это просмотр фильма. Акценты нужны. Есть круг, принимающих решения, есть другой круг, на просмотр фильма приглашаются другие. Вот мы смотрели, где был Пульграмм, где был Дояков, где был этот самый..Э-э-э-э Дузин - председатель по молодежной политике, был Пернавский, разные люди. Но они понимаете, шли, потому что уровень, соответствующий, понимаете. Это тоже важные вещи. Если акцент сделать на принятие решения, как ее найти, на это... И будем мы смотреть фильм, не будем, не это в данной ситуации было бы важно. Тогда они понимали, что от них что-то зависит, их мнение важно. Понимаете? С точки зрения профессионалов, с точки зрения ситуации и так далее. Просмотр фильма - это формат, он более свободный что ли. Не находятся на такие дела время, потому что я знаю где-то можно взять в интернете, где то, если бы не знал ситуацию, с вами бы связался, если очень захотелось. Вот понимаете уже другое отношение то. Когда собираются люди по принятию решения, мы собираемся принять решение, чтобы увидеть ситуацию, чтобы понять, как действовать. Понимаете. Люди, принимающие решения, они действуют на то, где есть направленность. А потом мы говорим, чем мы можем помочь, куда съездить. Если это действительно надо и ситуация от этого изменится. То пока имеет, какое- то мнение журналист, имеет какое- то мнение милиция. Толком то не знаем, а предполагаем, есть еще какое-то мнение. Но это не то. Нет единой картины. Понимаете? Все равно у журналиста свой субъективный взгляд. Нет картины мира в целом. Милиция по- своему действует. Волонтеры могут бесполезно потратить время. Нет единой координации действий. Что должны были бы делать? Нет вот этого...
Психолог (женщина) Может быть, вот нет у мамы машины для поиска. В милиции не дали. А вот на таком круглом столе может, решат дать машину, помочь.
Руководитель: Я думаю здесь ситуация, что нельзя тянуть.
Правозащитник: Да вы что, к этому ведь надо готовиться. Если вы собираетесь собрать профессионалов.
Руководитель: Что нужно составить письма для людей, которые должны принять решение. Или которые захотят. Видишь опять камень преткновения. Насколько профессионалы как ты говоришь, могут быть добровольцами. Видишь опять как? Я все понимаю, что ты говоришь, только у меня сомнения...
Психолог (девушка) Что они захотят принять участие.
Руководитель: А что они не знают, они этим занимаются, это их работа. А когда работа связана с живыми людьми, зачастую живой человек для них - это некая единица в конвейере, которая ничего не значит. Она имеет значение, когда она часть целого. Собственно говоря, даже не значение, а так дополнение. Важен количественный фактор. К примеру, пропадает в городе вагон людей - это событие и их собирать не нужно, они сами соберутся, профессионалы. А жизнь одной единственной девочки - это ее жизнь и никого это не касается.
Правозащитник: А здесь нет ни какой вакцины. Пока люди, принимать решения не будут вместе - все и будет разрозненно. (показывает руками крест) Типа хана.
(Большая пауза)
Психолог (девушка) Написать письма, просто объяснить, что мы бы хотели помочь в поиске девочки. И создать такую встречу, где обменяется такой информацией, которая есть. И показать каждому, в чем будет их заинтересованность.
Руководитель: Думаете это кому-то надо?
Психолог (девушка) Ну конечно, если так думать. Если нам это не надо, то...
Психолог (мужчина) Если мы все, можно я пойду.
Руководитель: Да конечно! До свидания!
Психолог (девушка) А я больше не нужна?
Руководитель: Бегите, бегите, удачи вам.
Правозащитник: Если я буду эмоционален в делах, я не смогу трезво принимать решения. Ладно, давайте подумаем, по решаем, а там видно будет...
Руководитель: До свиданья!
Следующая сцена:
Все та же кухня. Мужчина ходит по кухне и курит. Он сосредоточен и напряжен. Думает. Входит мать.
- Все пора забыть. Забыть про все, девочку, это дело, работу...Ты че это закурил?
Мужчина: А где Павел?
Мать: Не знаю, а что? На работе, нет?...
Мужчина: Ладно. Что произошло? Рассказывай!
Мать: Блин, не знаю. Трудно все. Не понимаю я. Сегодня материал показывала про девочку, которую похитили. Вот смотри - это же реальная жизнь, а я ее на экран. Понимаешь? Как матери помочь? Я с ней, когда встретилась, у нее дома на стене портреты девочек висят, много так, а на самом верху три пустых. Там цветы какие-то, природа в рамках.
Мужчина: А она как ищет?
Мать: Никак. Пьет. Говорит, только так заснуть может. Я когда записывала ее на камеру, только голос... Она отказалась лицо... А у меня внутри такие баталии происходили. Я камеру в сторону, вместе с ней дышим, с камерой, а параллельно рассказ матери, как все произошло. Так и хотелось, на лицо перевести, глаза ее поймать, лоб, волосы, жесты, морщинки.
Мужчина: Справилась?
Мать: Да блин, это то, не самое страшное. Мы когда прощались. Она мне и говорит, пусть говорит, хоть просто положат рядом, у дома.. Хоть какую перебитую, главное, чтоб жива. Я говорит, выхожу, все заживет. А сама плачет. А мы фильм смотрим, а потом умничаем, дескать, самодеятельность это - простым людям искать. Нужны профессионалы, а чтобы их собрать нужно еще и время подготовится. Они все боятся навредить, боятся, что их же потом и обвинят, что участие приняли. Типа благими намерениями путь в ад выстлан.
Мужчина: А ты?
Мать: Не знаю я ничего. Только ведь если человек не нужен никому - другим, я не знаю, обществу, то мне страшно становится. Понимаешь, мне иногда кажется, что быть нужным - это больше чем любовь. А вот интересно, почему человек параллелен человеку? Почему есть личность, а есть масса? Масса - это кто? Ты масса?
Мужчина: Я мясо! Пушечное мясо - вечно под прицелом. Бог за нами следит. Его оружие сильнее любой бомбы. Его оружие - любовь!
Мать: Да надоел ты мне со своим богом. Прикол расскажу. Тут на просмотре мужчина один, правозащитник насмешил меня. Я, когда они решали собрать профессионалов, вдруг говорю, а давайте священников позовем, служителей божьих. Он так разошелся, просто зверь. Нет, говорит, ноги моей не будет. Челка пол лица закрыла, глаз один единственный блестит, и кричит так: «Не будет моей ноги, либо они, либо я! Не будет!» Тут у меня мысль проблеснула: в его теле дьявол кричит. Дьявол Бога боится. Смешно так стало.
Мужчина: В каждом из нас и бог, и дьявол живет. И все по заслугам нам достается. Не просто так Кира потерялась. Испытание видимо нужно. Кому? Может ей самой, может матери?
Мать: А может обществу всему?
Мужчина: Общества нет. Это слово. Я - есть! Ты - есть! Кира - есть! Мать - ее есть! Правозащитник - дьявол - есть! Кто еще? Муж твой - есть, дети - есть! А общества нет! Это мираж, придуманное слово.
Мать: Мир - то хоть есть?
Мужчина: И мира нет!
Мать: Да пошел ты! Все надоел! Че, ты к нам припекся! Поезжай уже куда-нибудь, домой, к маме. Ты вот такой умный, библию читаешь, рассуждаешь, а все равно мутный ты какой то, слова твои, не живые они что ли, надоел ты мне, до ужаса, надоел, уходи.
Мужчина уходит.
Мать плачет.
Звонок. Мать долгое время не берет трубку, там настойчиво звонят. Она, утирая слезы, подходит к телефону, берет трубку и слышит гудки. Бросает трубку со всего размаха и разбивает зеркало. Смотрит в трещину разбитого зеркала.
- Человек! Поднимайся с колен! Человек расти до небес! Человек становись великаном! Человек! Человек! Человек!
Плюет в зеркало.
- Ничтожество!

Следующая сцена
- Я помню одну очень страшную историю из детства. Как меня забыли на вокзале. Мама с папой и со мной переходили с одного поезда на другой. Мы ехали долго двое суток. И они все это время много пили, мало ели и мало спали, а как только мы приехали: быстро собрали все сумки и чемоданы. Меня, как еще одну кладезь, и вышли из поезда. Потом я помню, я плелась за мамой, ее платье в красно синий горошек на белом фоне мелькал прямо передо мной, но вдруг в какой-то момент, я потеряла его из виду. И вот тут-то началась паника. Я остановилась. Вокруг меня сновали люди, много людей, все разные и разноцветные, а моего горошка среди них не было. Невообразимый страх обуял все мое маленькое тельце. У меня случился паралич. Я стояла как вкопанная, и жизнь остановилась. Все что происходило вокруг, ни имело, ни чего общего со мной. Как будто все люди, которые бежали по своим делам вдруг превратились в пластмассовых человечков из огромного конструктора, кто ими управляет и кто их сделал, я не знаю, но все они, почему то упорно не хотят меня замечать. Как будто я невидимка, а между тем невидимками для меня в одну секунду стали папа с мамой. И тут я понимаю, что если я что-нибудь не сделаю, то просто напросто умру, закаменею в конец. Я начинаю что-то типа кричать, только тихо так, не смело, что ли: «А! А! Помогите!» Бесполезно! Тогда я открыла рот во всю ширь и мой детский ротик сложился по диаметру в трубу. «Мама, я здесь! Я есть!» - кричала я так, что вокруг сразу же образовалась толпа. Они что-то кричали. Обсуждали. Надо позвать милицию. Объявить на вокзале. Даже попытались увести меня в безопасное место. Но я никуда не хотела идти. Я продолжала орать. Я орала и орала, пока не увидела свой родной горошек, мама прибежала вся в слезах, схватила меня в охапку и мы помчались на следующий поезд, который вот- вот должен был тронуться.
Следующая сцена
По ящику показывали Время. Молоденькая диктор безучастным голосом рассказывала о дорожно-транспортных происшествиях. Ее голос визглявый и противный давил на психику. «В аварии, которая произошла на яранском шоссе, погиб шестилетний мальчик, ему передавило ноги, позвоночник, он скончался в реанимации местной больницы, куда его привезли спустя час после аварии.» Дальше шла реклама пива и каких-то скидок на шубы. Аня хотела было выключить телевизор, как ее привлек новый рекламный ролик.

«Объявляется награда в миллион рублей тому, кто вернет похищенную девочку Киру живой и невредимой маме!» телефоны. Пропикал телефон, пришла смс-ка с таким содержанием: В городе похищена девочка Кира, твой рубль может спасти жизнь пятнадцатилетней девочке. Сделай свой выбор - да (отдаешь рубль за жизнь) нет (не отдаешь). Аня нажимает да и начинает безумно радоваться. Прыгать по квартире, подкидывать подушки, хохотать, танцевать и громко кричать «Ур-ля-ля!»Потом вдруг падает на кровать долго смотрит на лампочку в люстре. Потом встает, подходит к окну и смотрит поверх деревьев. Садится на пол, потом ложится на пол, лицом вниз, упираясь носом в пол, потом переворачивается на спину, поджимает колени и в таком положении поет песенку, которую придумывает на ходу. « Бурлим, бурлим! Тарлом! Тарлом! Прям! Прям! Прум! Прум! Жиииииииии, жииииииииии, жиииииииииии. Мы маленькие девочки, пустите нас домой. По мамочке соскучилась, ведь я человек живой! Потом встает, хватает сумку и выскакивает из квартиры.

Следующая сцена
Аня бежала со всех ног, сломя голову к одному единственному человеку во всей вселенной, маленькой девочке Оле, чтобы поделиться с ней новостью. Пробегая мимо пластмассового магазина, затормозила шаг, увидела такую картину. Двое, мужчина и женщина грязно-загорелые с опухшими лицами ругались на всю ивановскую.
Мужчина: Сука ты ****ая!
Женщина: Сам пидар!
Мужчина: О жизнь, гребаная! До чего достала!
Женщина: Иди, иди, жизнь его достала, а может быть, это ты ее на *** послал?
Мужчина: Кого?
Женщина: Жизнь, кого?
Аня уже убегала от запаха чеснока и той жизни, которая достала.
На крыльце дома стояла девочка. Ее лицо, усыпанное веснушками, расплылось в улыбке.
Аня: Привет! Ты слышала? Новость хорошая!
Оля: Какая?
Аня: Награду объявили тому, кто найдет сестренку твою живую и невредимую - миллион рублей. Это конечно не ахти какое бабло, зато может какой герой отыщется.
Оля: Нет, не слышала!
Аня: А тебе смс-ка приходила?
Оля: Нет!
Аня: А у тебя какой оператор?
Оля: МТС
Аня: А у меня Билайн! Наверное, они акцию объявили. Вот смотри.
Достала телефон, открыла папку с входящими смс, смотрит, но не может найти.
Аня: Что же это такое. Куда подевалась? Может, я удалила ее случайно? Она же здесь была. Я сама видела, я ответила. Там: да и нет. Я ответила, как же так, что такое, ничего не понимаю... Ты, ты веришь мне?
Оля: Не знаю!
Аня: Да как не знаю, ты что, с ума сошла. Думаешь, я обманываю?
Оля: Нет!
Аня: Что, что нет?
Оля: Не думаю.
Аня: Нет, подожди, я сейчас, я, тебе покажу, подожди... (Подходит к прохожему мужчине)
Простите, пожалуйста, у вас какой оператор. МТС? Ах нет, не подходит. А у вас? Билайн. Вот, мужчина, посмотрите, пожалуйста, вам должна была смс-ка прийти про девочку, которую похитили, смотрите, за нее награда в миллион рублей объявлена. Смотрите скорее.
Мужчина: Да, да сейчас...Так, вот баланс, вот ...нет тут прикол, здесь - предложение от билайн. Нет, нету.
Аня: Как, нету? Смотрите лучше.
Мужчина: Да нет тут ничего. Извините, мне идти надо.
Аня: Женщина, можно вас...
Женщина: Ой, нет, нет у меня дела, я тороплюсь...
Аня: Мужчина, я хочу вас спросить, у вас какой оператор?
Мужчина: Билайн.
Аня: Посмотрите входящие смс-ки, это важно, понимаете, девочку похитили, никто не ищет, пожалуйста...
Мужчина: Да нет тут ничего, странная какая-то...
Так Аня подошла к пяти или шести, а может быть и больше прохожим. Везде один и тот же ответ - нет. Аня стоит как вкопанная. К ней подходит Оля, тянет ее за руку.
Оля: Пойдемте! Глупости все это, она найдется!
За всей этой картиной наблюдает мальчик, ему лет тринадцать, зовут Коля. Он стоит, прижавшись к увесистой яблоне, в руках у него деньга-пятачок. Он неожиданно даже для самого себя делает несколько шагов в сторону двух женщин: маленькой и большой.
Коля: Эй, девчонки!
Оля: Что тебе?
Коля: Орел или решка?
Оля: Отстань!
Коля: Ну, вот давай, загадай желанье. Орел или решка.
Оля: Ну, ты урод! Вали отсюда!
Коля: Ну, давай скажи, только сильно, сильно загадай. Ну! Давай! Рискни!
Аня: Решка!
Коля: Опачки! Нифига себе за целый день одно попадание. Смотрите-ка - решка!
Аня: Ой, а я желание не загадала..Ну и ладно, значит, все равно все будет хорошо! Правда, Оля!
Оля: Будет! Будет!
Коля: А сейчас, милые дамы приглашаю посетить яблоневый сад - там такие яблоки офигенные, кисло-сладкий сорт.
Оля: Я тебе сейчас как дам в лобешник.
Коля: Догони сначала.
Оля: Ну, держись! (бежит за ним)
У Ани звонит телефон
В телефоне подруга: Аня, Анечка, ты знаешь, у меня всегда так бывает. Когда бьешься в одну точку - ничего не получается. Нужно отпустить ситуацию, понимаешь. Забыть, выбить из головы. Хватит заморачиваться. Приглашаю, оторваться. Пойдем, напьемся. А? До чертиков, вдрыбоган. Пойдем?
Аня: Я тоже знаю, знаю, что живы мы до тех пор, покуда нас помнят, понимаешь, покуда мы кому-нибудь нужны в этой жизни. Извини, не могу...у меня...тут...Оля...куда-то смылась...Оля! Оля!
(в телефоне - Ну как знаешь!)
Аня: Оля! Оля! Где ты! ООООЛЛЛЛЯЯЯЯЯ!
Сцена следующая
Квартира. Все та же кухня. Время позднее. Почти час ночи. Тикают часы. Белая крыса скребет пол.
Аня: Рик! Хватит! Смойся! (она пишет)
Ключом открывается дверь, заходит муж, Отец, он пьян.
Мать: Ну, зачем ты так, опять, ну что ты, в самом деле...
Отец: Зачем? А ты?
Мать: Что я?
Отец: Зачем?
Мать: Что зачем?
Отец: Все зачем?
Мать: Я тебя не понимаю, иди спать!
Отец раздевается тут же, все скидывает на пол. Остается в трусах.
Отец: Не указывай! Чем ты лучше меня? Опять дома бардак! Дети во сколько уснули?
Мать молчит.
Отец: Молчишь?
Мать: Мне надоело, ты стал часто пить!
Отец: А что ты делаешь?
Мать: Как что?
Отец: Что ты делаешь, чтобы я не пил?
Мать: Я не знаю, что мне делать, но я больше так не могу.
Отец: Гнусная ты, как ты меня раздражаешь. Я тебя так ненавижу, меня аж трясет. Ты все попутала, деточка. Благородство твое никому не нужно, кроме тебя самой. Зачем тебе сдалась эта девочка? Знаешь сколько детей пропадает в нашем гребаном мире? Почему ты к ней прилипла? А-га хорошей быть хочешь, опять для кого, для себя, чтобы, как ты там говорила, почувствуй в себе человека. Так человеком рождаются, а не становятся, поняла, дурра ты!
Мать: Уйди отсюда, надоел ты мне! Никакой от тебя поддержки, только обвинения вечно. Проваливай откуда пришел. Все видеть тебя не хочу, убирайся, и пусть что будет - то и будет. Все!
Отец швыряет стол в мать, и в трусах, босой выбегает на улицу.
Мать через некоторое время бежит за ним. Выходит на улицу, никого нет. Смотрит дальше, у стола, где мужики в домино режутся, стоит, словно знак вопроса Павел, ее муж и отец семейства, обнявший себя руками, его трясет.
Аня: Прости меня, милый! Пойдем! Прости! Дура я, цепляюсь за жизнь, словно утопающий за соломинку. И верю, что соломинка меня выдержит. Дура я, дурра! Прости меня! Я люблю тебя! (Целует)
Отец: Не могу я!
Мать: Пойдем!
Отец: Да конечно, пойдем!
Мать: Пойдем, родной, пойдем милый, любимый мой, пойдем..
Отец: Идем, идем, да, да, идем, идем...
Вернувшись домой, родители видят такую картину, сидят дети все вместе за столом на кухне, перед ними разложено детское домино.
Лера: У жирафа была жена
Вера: Ее звали жирафика
Павлик: О-па, я выиграл!
Лера: Слушай-те дальше, они так сильно любили друг друга
Павлик: Убили! Убили!
Лера: Да не убили, а любили!
Павлик: Я и говорю, убили, убили!
Вера: Жили они на краю пропасти, а пропасть смотрела на них
Павлик: Ой, боюсь!
Лера: А они смотрели на пропасть!
Вера: И ничего не боялись! И ты не бойся!
Павлик: Хорошо!
Лера: А когда же папа с мамой придут?
Отец и Мать все это время наблюдают за происходящим из темного коридора в просвет на кухне, где сидят дети. Отец обнимает мать. Крепко обнявшись, их тела сливаются в одно, губы воткнулись, словно два строительных шланга, по которым течет и переливается из одного сосуда в другой бурлящая в жилах кровь.